Мир Политики

Крестьянское восстание в Симбирской и Самарской губерниях, прошедшее в марте 1919 года и более известное как чапанная война, своими масштабами и количеством участников значительно превосходила и «Кронштадский мятеж» (около 30 тысяч участников ) и «Антоновщину» (до 50 тысяч повстанцев). Общая численность вовлечённых в чапанную войну составляла от 100 до 150 тысяч человек.

Крестьянское восстание в Симбирской и Самарской губерниях, прошедшее в марте 1919 года и более известное как чапанная война, своими масштабами и количеством участников значительно превосходила и «Кронштадский мятеж» (около 30 тысяч участников ) и «Антоновщину» (до 50 тысяч повстанцев). Общая численность вовлечённых в чапанную войну составляла от 100 до 150 тысяч человек. К сожалению, до настоящего времени серьёзных исследований этой крестьянской трагедии, унесшей жизни нескольких тысяч человек, не имеется. Нет и памятника жертвам чапанной войны. В марте 2009 года исполнится 90 лет со времени тех событий, и в преддверии этой даты хотелось бы обратить общее внимание на необходимость вернуться к трагическим страницам нашей истории и достойно почтить память наших безвинно убиенных предков.

А пример есть с кого взять. Так, в 2007 году Управление культуры и архивного дела Тамбовской области и Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина совместно с другими учреждениями издали сборник «Антоновщина». Крестьянское восстание в Тамбовской области в 1920 – 1921 годах. Документы, материалы, воспоминания». Этот сборник содержит самый полный свод документов по истории массового антибольшевистского крестьянского восстания в Тамбовской губернии в начале двадцатых годов.

Про чапанку, кроме разрозненных публикаций в различных периодических изданиях и исторических очерках за разные годы, ничего найти нельзя. В советское время историки исходили из того, что крестьяне, прельщённые кулацко–эсеровскими и бандитскими вожаками, поднялись на родную власть, которая справедливо покарала виновных.

В тридцатых годах прошлого столетия писатель Артём Весёлый, наш земляк, первым решился рассказать об этой человеческой трагедии. Но небольшой тираж его повести «Чапаны» был конфискован и уничтожен, а сам автор как «враг народа» расстрелян. После такой расправы данную тему больше никто не поднимал, а в исторических очерках советских времён эта крестьянская трагедия упоминалась как эсеро–кулацкий мятеж.

Лишь в 1996 году в Самаре был издан исторический роман тольяттинского писателя Евгения Кандрухина «Чапанка». Этот роман стал первой попыткой поведать средствами художественной литературы о драматических событиях революционной поры. Здесь уместно сказать и о книге писателя Николая Данилова «Жернова», выпущенной в свет в 1996 году московским издательством «Голос». Этот роман также о страшной чапанской трагедии, которую долго скрывали от народа.

Официальная работа над архивами крестьянской войны в Поволжье началась в том же 1996 году после выхода Указа Президента РФ «О крестьянских восстаниях 1918 – 1922 годов». Вот строки из этого кказа: «В целях восстановления исторической справедливости, законных прав граждан России, репрессированных в связи с обвинением в участии в крестьянских восстаниях 1918 – 1920 годов, и в соответствии с выводами комиссии при Президенте Российской Федерации по реабилитации жертв политических репрессий, постановляю:

1. Осудить политические репрессии в отношении крестьян – участников восстаний 1918 – 1922 годов;

2. Признать нарушением основных прав человека и гражданина репрессии в отношении участников крестьянских восстаний 1918 – 1920 годов;

3. Установить, что крестьяне – участники восстаний 1918 – 1922 годов – не могут быть признаны участниками бандформирований в трактовке пункта «в» статьи 4 Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий»;

4. Признать детей, подвергшихся репрессиям за участие их родителей в крестьянских восстаниях 1918 – 1922 годов, подлежащим реабилитации.

Президент РФ Ельцин Б.Н.»

Таким образом, лишь через 77 лет пришла очередь покаяния государства перед павшими участниками крестьянских восстаний.

Мне, как начальнику отдела по реабилитации жертв политических репрессий прокуратуры Самарской области довелось заняться пересмотром дел участников чапанной войны, которые до этого времени в ожидании своего часа лежали в хранилище Управления ФСБ по Самарской области. В архиве сохранилось лишь несколько десятков постановлений Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией при Ревштабе Ставропольского района с краткой резолюцией в конце: «Расстрелять».

Как же начиналось это восстание, получившее своё название от длиннополой крестьянской одежды – чапан? Вот о чём говорят документы тех лет. 5 марта 1919 года в селе Новодевичье Сенгилеевского уезда Симбирской губернии жители собрались на сход, на котором отвергли продразвёрстку, выступив против многочисленных реквизиций и принудительной мобилизации на Восточный фронт (Колчак в то время двигался на Уфу). Сход, в котором участвовало несколько тысяч жителей села, стал толчком к переходу от отдельных крестьянских бунтов к организованному сопротивлению.

В близлежащие уезды и волости, а оттуда по сёлам из Новодевиченской волости распространялись воззвания с просьбой о поддержке восстания крестьян. Вот только одно из них, адресованное Аскульскому сельскому совету Ставропольского уезда. «5–го марта с.г. – говорится в послании, - в Новодевиченской, Ягодинской, Бектяшинской и других волостях произошли крестьянские восстания против насилий вооружённых отрядов в отбирании у крестьян хлеба, скотины и даже кур. Ввиду чего крестьяне, не стерпя этих насилий, восстали и обезоружили несколько отрядов. Все мобилизованные солдаты этих отрядов примкнули к крестьянам, поэтому просим всех крестьян и солдат поддержать крестьянское восстание и вести всеобщую борьбу с тем, чтобы стереть с лица земли коммуннистическое насилие. Просим воззвание распространять по соседним сёлам и волостям». Надо отметить, что это воззвание подписано не какими-то кулаками, эсерами или контрреволюционерами, а председателем сельского совета села Мазино Новодевиченской волости Архиреевым и секретарём Свистуновым.

Вооружённые вилами, топорами, палками, а также берданками и «трёхлинейками» «чапаны» захватили значительную часть Сенгилеевского, Мелекесского, Сызранского уездов. В освобождённых сёлах они разгоняли комитеты бедноты, из местных Советов изгоняли коммунистов.

7 марта повстанцами был занят город Ставрополь. Здесь вся полнота власти перешла к избранным горожанами коменданту Долинину и его помощникам – Белоусову и Бастрюкову. Ставропольский исполком через свою газету «Известия» обратился к гражданам с воззванием: «Вся власть трудовому народу! Долой засилие коммунистов! Воззвание заканчивалось словами: «Товарищи – Граждане, спешите оказать поддержку Народной власти. Жертвуйте, кто что может. Да здравствуют Советы! Да восторжествует Воля Народа!»

В этом же номере газеты под рубрикой «Вести с фронта» рассказывалось о боевых успехах повстанцев. Вот сообщение под названием «Бой под Хрящевкой».

«Сегодня, 11 марта, - говорится в заметке, - состоялось сражение с противником. Подошла их пехота и мы бились с нею, не уступая ни шагу, часа четыре с половиной. Потом отступили в село и из разных мест засады при вхождении красных открыли по ним огонь. Они стушевались. Мы в этот момент бросились народными силами на «Ура!», этим их устрашили. Они побежали в панике. В погоню пустили кавалерию с помощью пехоты, которая преследовала и колола красных. Раненых с нашей стороны трое, убитых нет. Военный руководитель Петров».

Далее идёт сообщение из села Ягодное: «11 марта. Красные отступили опять на Белый Яр. С неприятельской стороны есть убитые, а сколько, пока не выяснено. С нашей стороны потерь нет. Настроение в Хрящёвке бодрое. Противник отступил в панике. Делегат Солдатов».

«Известия» старались показывать объективное положение дел на фронтах крестьянской войны. Об этом свидетельствует следующее сообщение: «В первом номере газеты отпечатана телеграмма из Ягодного о взятии Сызрани. Это сообщение ошибочно. На самом деле Сызрань ещё не взята, а окружена крестьянской армией».

Ставрополь стал основным центром чапанной войны - «ядром контрреволюции», как говорится в документах. Активно поддержали вспыхнувшее восстание жители села Жигули. Здесь в первые же дни были арестованы все коммунисты, в их квартирах произвели обыск. Из крестьян села организовали отряд самообороны, которым руководил А. Бутрашкин – человек в военном деле опытный: ранее он был инструктором Всеобуча. В местной церкви священник Востоков отслужил молебен «о даровании победы над супостатами». Штаб в селе Жигули имел своих разведчиков, был и связной с комендантом Ставрополя. Эту обязанность выполнял бывший урядник Иван Орлов. Село Жигули поддерживало тесную связь с сёлами Валы и Александровское. Так, в Валовский сельский совет из Жигулёвска поступило сообщение следующего содержания: «Согласно постановления Временного Революционного Жигулёвского штаба от 8–го марта 1919 года за № 1, последний просит всех граждан, кому дороги интересы крестьян: Призвать всех добровольцев, не считаясь с их возрастом; произвести мобилизацию от 21 до 35 лет включительно. Все добровольцы и мобилизованные должны откликнуться на призыв штаба и прибыть завтра в Жигулёвский военно-революционный штаб для общей организации с восставшими соседними волостями против большевиков. Председатель Временного революционного штаба Т. Панчихин, члены штаба Пронин, Власов».

Первый бой повстанцы дали карательному отряду, направленному из Самары под руководством большевика Медведева и комиссара губернской ЧК Опольского, около села Валы. Оборону держали целых семь дней и лишь после этого хорошо вооружённому карательному отряду удалось одержать верх над крестьянами. А какое вооружение было у повстанцев, видно из показаний жителя села Валы Сергея Гаврикова, данных им после ареста:

- Моё участие в восстании выразилось в том, что я под давлением народа ходил вместе со всеми в наступление на село Моркваши, а затем на село Сосновое. Вооружён был палкой. Виновным в том, что ударил палкой сочувствующего члена Валовской ячейки партии коммунистов – большевиков Якова Котова, себя не признаю.

Арестованный вместе с ним Иван Володин был вооружён винтовкой, которую принёс брат с фронта, с Германской войны. При ней было всего 4 штуки патрона.

Судьба восстания, конечно, была предопределена. В селе Жигули был захвачен весь штаб повстанцев. Они могли бы уйти в Жигулёвские горы, а через них – в другие уезды Самарской губернии или вообще за её пределы. Но в селе оставались семьи… Весь штаб по постановлению комиссии, действовавшей при карательном отряде, был расстрелян.

Противоборствующие силы были столь неравны, что из ряда мест, как крик отчаяния, шли просьбы повстанцев о немедленной помощи. Вот одно из посланий из села Печерск: «В Совет! Жигули! Дайте помощи. Наступает большая сила неприятеля. Товарищи! Скорее, гибнем! Давайте оружия и силы! Начальник штаба В. Минков. 11марта 1919 года. Время 9 часов 10 минут».