Лариса КИСЛИНСКАЯ

Провокация наркополицейских как залог высоких показателей и прибавки к зарплате

Эдмона Дантеса, помнится, арестовали в день свадьбы 28 февраля 1815 года. Аналогичная история произошла прекрасным августовским днем 2009 года с владельцами ООО «Аптека Коптевская» Ладой Бравве и Семеном Зверевым. Прожив вместе 8 лет, они все-таки решили расписаться, а потом отметить это событие. И если счастье будущего графа Монте-Кристо разрушил анонимный донос, то свадьбе наших современников, как потом выяснилось, помешал «оперативный эксперимент» – контрольная закупка, в результате которого некая Мария на деньги, выданные наркополицейскими из службы по Северо-Западному административному округу Управления Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков (СЗАО УФСКН РФ) по Москве, приобрела три упаковки средства для похудения «Редуксин».

Свадьба с СОБРом
Для несостоявшихся молодоженов начался кошмар. С криком «Руки в гору! Всем оставаться на своих местах!» в маленькую аптеку вломились 20 человек. Как потом выяснилось, это были 10 оперативников из 3-го отдела службы по СЗАО УФСКН РФ по Москве и 10 собровцев. Всех сотрудников аптеки уложили на пол. Затем, отключив видеонаблюдение, борцы с наркомафией изъяли все бухгалтерские документы, компьютеры, медикаменты на полмиллиона рублей, деньги. Причем, как рассказывает генеральный директор ООО «Аптека Коптевская» Семен Зверев, один из наркополицейских, попросив открыть сейф, изъял оттуда 110 тысяч рублей, которые просто положил себе в карман. Когда видевшие это сотрудники аптеки возмутились и сказали, что «это деньги Семена Петровича», оперативник заявил: «Они ему больше не понадобятся. Если вы сможете это доказать, то сяду в тюрьму». На эту наглость не нашелся что ответить даже любящий похамить Семен Петрович, поэтому пока он ограничивается жалобами. До сих пор на все жалобы Зверева, в которых, правда, фигурируют другие суммы, ответа нет. А тюрьма – до 8 лет – по словам наркополицейских, грозит самим Ладе и Семену. Им сообщили, что если они и семья, то в итальянском смысле этого слова – то есть мафия, а по-русски организованная преступная группа (ОПГ), обвиняемая в совершении незаконного приобретения, хранения в целях сбыта, а равно в незаконном сбыте сильнодействующих веществ, не являющихся наркотиками, в крупном размере (ст. 234 ч. 3 УК РФ).
Обыск длился 8 часов, постановление о его проведении принесли уже к концу этого мероприятия. В роли понятых, по словам очевидцев, выступали явно наркозависимые личности. Затем аптеку опечатали, а 11 сотрудников и Ладу с Семеном доставили в здание 3-го отдела службы по Северо-Западному округу УФСКН РФ по Москве. Перепуганным сотрудницам аптеки (а в основном это молодые девушки) даже не дали позвонить домой. Узнав, что при себе у них есть деньги, тут же вызвали платных адвокатов (об адвокатах отдельная история). Затем девушек отпустили, а руководство аптеки – Ладу и Семена – задержали, объяснив, что дело по статье 234 часть
3 УК РФ пока возбуждено лишь по факту, но за предъявлением обвинения им, руководителям ОПГ, дело не станет. В итоге Семен провел 48 часов в изоляторе временного содержания ОВД «Строгино», а Лада – столько же в камере предварительного заключения. После ночевок на трех стульях, из которых торчали гвозди, она была готова на любые жертвы (материальные). И хотя ни Семен, ни Лада на эту тему говорить не любят, все же они признались, что последующее освобождение из-под стражи (а их могли задержать на 10 суток) обошлось им в 20 тысяч долларов, которые их адвокат взяла для дальнейшей передачи. Но это совсем не означает, что дело будет прекращено. Как уверяют специалисты по борьбе с наркотиками, ушедшие из органов в свободное плавание, деньги будут тянуть и в дальнейшем, буквально за все, но это тоже не означает, что обвинение супругам (все-таки они поженились!) не будет предъявлено. Дело до суда постараются довести, только вот к суду «наркомафиози» придут уже совсем без денег.
«Проблемы уже начались, – рассказывает Семен Зверев. – Коллектив деморализован. Естественно, у нас есть лицензия на торговлю такими лекарственными препаратами, как «Редуксин», «Меридия», «Линдакса», в состав которых входит сильнодействующее вещество «сибутрамин». Эти препараты не подлежат предметно-количественному учету, о чем свидетельствуют письма из Минздравсоцразвития РФ и Оперативно-розыскного департамента ФСКН РФ. Кроме того, «Редуксин», ставший предметом контрольной закупки, является комбинированным лекарственным препаратом – в его состав, кроме сибутрамина, входят и другие составляющие, в частности целлюлоза микрокристаллическая, а потому, как следует из письма Росздравнадзора, «на данный препарат в настоящее время действие постановления правительства РФ от 29.12.07 №964 «Об утверждении списков сильнодействующих и ядовитых веществ для целей статьи 234 и других статей УК РФ, а также крупного размера сильнодействующих веществ для целей ст. 234 УК РФ» не распространяются». Да, «Редуксин» в соответствии с приказом Минздравсоцразвития мы отпускаем по обычному рецепту врача. А тут вот пошли в ногу со временем: сделали интернет-аптеку. Кто-то заказал «Редуксин» – отправили с курьером без рецепта. Это административное нарушение, которое грозит штрафом в 2 тысячи рублей, а не уголовным преследованием».
Во всей этой истории вырисовывается множество проблем. Самая безобидная – народ не очень-то идет к врачам в районные поликлиники. На прием к специалистам нужно получить талон, за которым несколько раз придется заходить в регистратуру, а если человек и попадет к врачу, то доктора неохотно выписывают рецепты и чаще всего название необходимого лекарства пишут на рекламных листочках. Сильнодействующие вещества входят не только в «Редуксин», но и в другие препараты – «Пенталгин», «Бронхолитин». Кстати, последнее лекарство сама во время простуды несколько раз брала без рецепта. И сотрудники аптеки, услышав мой чудовищный кашель, шли навстречу, а получается, рисковали свободой.
Проблема вторая. С наркотиками нужно бороться. Недаром о них так много говорят в последнее время. Президент России Дмитрий Медведев назвал наркотики угрозой национальной безопасности страны, серьезным вызовом здоровью нации, нашей демографической ситуации и напомнил, что рост числа потребителей наркотиков заставил государство «создать специальную службу в сфере наркоконтроля и ежегодно выделять на эту работу немалые средства». «Нельзя сказать, что нет позитивных сдвигов, однако коренного перелома тоже нет», – озабоченно констатировал Медведев.
Маленькие аптеки (с большими связываться – себе дороже) – прекрасный объект для проведения «оперативных экспериментов», которые улучшат показатели (позволят, как говорят в милицейских кругах, «срубить палку») и карман наполнят.
Новое руководство ФСКН России сейчас решительно требует от подчиненных отойти от «палочной системы» и перейти к ликвидации крупных организованных формирований. Похоже, некоторые его подчиненные восприняли указание на свой лад.
«В «аптечном деле» не все так однозначно», – уверяет высокопоставленный сотрудник ФСКН РФ, знающий подоплеку коптевской истории. Естественно, если у наркополицейских СЗАО есть, что сказать, редакция с удовольствием предоставит им слово.
Еще одна проблема – особо крупные размеры сибутрамина, изъятого в аптеке «Коптевская». «Редуксин» выпускается в дозировке 10 и 15 мг. В упаковке 30 таблеток. Мария, участница «оперативного эксперимента», а проще говоря, провокации, купила три упаковки, то есть 90 таблеток. Но я уже говорила, что это комбинированный препарат и доля сибутрамина в нем не может составлять 100 процентов, между тем борцы с наркомафией считают, что три упаковки «Редуксина» содержат 13,5 г сибутрамина, а это уже крупные размеры. Некоторое количество «Редуксина» хранилось в аптеке. Видно, его тоже посчитают. В общем, колумбийские бароны отдыхают: медельинский наркокартель перебрался в Коптево.
«Такая форма подсчета хоть и парадоксальна, но очень удобна для наркоборцов, – говорит адвокат Владимир Карчевский, с которым я знакома почти 20 лет еще с тех пор, когда он был следователем, и которому не раз приходилось защищать жертв «оперативных экспериментов» с наркотиками и сильнодействующими средствами. – Поэтому при «работе» с аптеками оперативники сочтут все упаковки с «Редуксином» как хранение сильнодействующих веществ в особо крупном размере. В моей практике был случай, когда в мешке сахара обнаружили 1 грамм героина. В уголовном деле это фигурировало, как 50 килограммов героина. Или другой пример. Мак, как известно, применяется в кулинарии. Во время операции наркополицейские обнаружили в упаковках кулинарного мака примеси маковой соломки. Вся партия попала под определение «хранение наркотиков в особо крупных размерах». Самое интересное, что Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ считает, что количество наркотиков определяется не в чистом виде, а с учетом того вещества, в котором они находятся. Хотя это противоречит нормам международного права»…

Новые русские адвокаты
Многолетнее «внедрение» в криминальную тему позволило мне классифицировать нынешних российских адвокатов по нескольким группам.
Первая, к которой безусловно относится мой собеседник, – самая немногочисленная: честные профессионалы, которые делают свое дело без особой рекламы и шумихи. Вторая, тоже небольшая, но яркая – этакие телевизионные попугаи, комментирующие все на свете, ведущие громкие дела и требующие заоблачных гонораров. Их имена на слуху. Третья, более многочисленная: бывшие следователи и сотрудники прокуратуры, которые видят недостатки в работе своих нынешних коллег и легко разваливают дела. Но самая значительная группа – новые русские адвокаты, на уголовном жаргоне – «почтальоны». Они вообще ничего не делают, а носят взятки следователям и судьям, получив от подзащитных сумму, как минимум вдвое превышающую требуемое (не забывать же себя, любимых). Их легче всего перекупить. Если «противная» сторона предложит больше, они будут работать не на доверителя, а на его процессуального противника. Кстати, на таких адвокатов тоже находятся свои охотники.
Департамент собственной безопасности (ДСБ) в структуре ФСКН России был создан в августе прошлого года. Как сообщили мне в ДСБ ФСКН РФ, в 2008 году в отношении сотрудников органов наркоконтроля возбуждено 109 уголовных дел, в том числе 18 – за совершение преступлений в составе ОПГ и 17 – за взяточничество. К уголовной ответственности привлечен 121 сотрудник. В 2009 году в отношении сотрудников возбуждено уже 111 уголовных дел. Пять направлены в суд.
В июне этого года сотрудники ДСБ ФСКН зафиксировали факт получения адвокатом Московской коллегии адвокатов «Эгида» 80 тысяч евро, взятых от подзащитного для передачи следователю – якобы за изменение квалификации по уголовному делу по контрабанде сырья, предназначенного для производства наркотиков. Причем следователь стал запрашивать и изымать в различных организациях, никакого отношения к делу не имевших, документы для проверки на причастность к совершенному преступлению. Работа в них, как и в ООО «Аптека «Коптевская», была парализована. Оба, и адвокат, и следователь, сейчас арестованы. В июле арестована и еще одна связка «следователь – адвокат», что вызвало активное противодействие со стороны Адвокатской палаты Москвы.

Чистосердечная провокация
Определение провокатора дал еще в начале ХХ века Петр Столыпин в одной из своих речей в Госдуме: «Правительство считает провокатором такое лицо, которое само принимает на себя инициативу преступления, вовлекая в это преступление третьих лиц, которые вступили на этот путь по побуждению».
«К сожалению, в основу борьбы с наркотиками и сильнодействующими средствами положена провокация, – говорит Владимир Карчевский. – И это в то время, когда в Федеральном законе «Об оперативно-розыскной деятельности» говорится следующее: «Органам (должностным лицам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность) запрещается… подстрекать, склонять, побуждать в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий (провокация)». А получается, что именно провокация и провокаторы являются основными двигателями в борьбе с наркомафией. Схема такова. Есть крупный наркобарон, неприкасаемый и недосягаемый для наркополицейских. На него работают несколько крупных поставщиков, чаще всего «крышуемых» теми, кто должен с ними бороться. Они же помогают «крыше» делать вид, что борьба идет. По звонку поставщика задерживают покупателя А. Ему говорят: найдешь нам «распространителя» – не сядешь. Тот звонит Б – просит достать наркотики. За них А расплачивается деньгами, полученными от оперативников. Когда задерживают Б, ему тоже делают предложение, от которого он не может отказаться. В итоге появляется цепочка в 3-4 человека. Показатели есть. В процессе «удлинения» цепочки выходят иногда на мелких поставщиков, как правило, конкурентов «крышуемых» наркодилеров. Дальше идти уже не нужно».
Многие уголовные дела доказывают, что так работают «на земле» – в территориальных управлениях службы. Я ни в коем случае не хочу принизить работу центрального аппарата ФСКН России, на счету сотрудников которого немало операций по ликвидации крупных международных наркокартелей и аресты наркобаронов с мировыми именами.
Примеров жертв провокаций множество. В редакцию обратилась мать 21-летнего студента Валентина Гусева, осужденного к семи годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима. Он признан виновным в покушении на незаконный сбыт наркотических средств (15 таблеток «экстази») в особо крупном размере, хотя материалы уголовного дела свидетельствуют о явной провокации со стороны наркополицейских. Наркотик Гусев приобрел по настойчивой просьбе своего знакомого Шибалова. Осужденный и его адвокат обращают внимание кассационной инстанции на то, что Гусев действовал в интересах своего знакомого, и значит, это не может расцениваться как «покушение на сбыт наркотических средств». Он несколько раз отказывался выполнить его просьбу, но Шибалов, которого до встречи с Гусевым прихватили наркополицейские, «выразил желание оказать содействие в изобличении сбытчика наркотиков». Оперативники выдали ему 42 тысячи рублей, которыми он и расплатился с Гусевым. В результате «проверочная закупка» прошла удачно: студента задержали. Он честно обо всем рассказал, а также оказал помощь в изобличении других лиц, занимающихся сбытом наркотиков. Далее все произошло, как в поговорке: «Чистосердечное признание смягчает вину, но удлиняет срок».
«Судебная коллегия по уголовным делам Мосгорсуда, – говорит адвокат Московской городской коллегии адвокатов Айшат Бурмистрова, – делает акцент на том, что Гусев приобрел наркотики на свои деньги, во всем признался и его показания подтвердили свидетели. При этом игнорируется, что Шибалов его провоцировал и расплачивался «милицейскими» деньгами; судебная коллегия находит несостоятельными доводы защиты, что со стороны оперативников имела место провокация преступления, и это тоже основывается на «признаниях» Шибалова, что Гусев и раньше занимался распространением экстази. При этом суд проигнорировал показания свидетелей, заявивших, что Гусев вообще никакого отношения к наркотикам не имел».
– Такой подход Мосгорсуда вызывает удивление, – считает Владимир Карчевский. – Ведь пленум Верховного суда РФ постановил, что «результаты оперативно-розыск-
ного мероприятия могут быть положены в основу приговора, если они получены в соответствии с требованиями закона и свидетельствуют о наличии у виновного умысла на незаконный оборот наркотических средств или психотропных веществ, сформировавшегося независимо от деятельности сотрудников оперативных подразделений».
В соответствии с этими требованиями Верховный суд РФ в октябре 2007 года отменил приговор Клетнянского районного суда Брянской области в отношении гражданина, осужденного на 5 лет за покушение на сбыт наркотиков в особо крупном размере. Причина такого постановления Верховного суда РФ: в отношении этого человека сотрудник милиции совершил провокацию, а «действия, совершенные в результате провокации со стороны милиции, не могут расцениваться как уголовно-наказуемое деяние». В феврале 2008 года частично был отменен приговор того же Клетнянского суда в отношении гражданина, осужденного в том числе за распространение наркотиков. Все по той же причине: приобрести зелье осужденного заставил человек – участник милицейской провокации.
– Аналогичную позицию изложил Европейский суд по правам человека в постановлении от 15.12.2005 года по делу «Ваньян против Российской Федерации», – продолжает Владимир Карчевский. – В постановлении указано, что подобные нарушения принципа справедливости судебного разбирательства свидетельствуют о нарушении Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. И теперь Россия выплачивает несправедливо осужденному, а ныне реабилитированному Ваньяну крупную компенсацию. Странно, что ни районные, ни городские суды не принимают во внимание практику ни Европейского суда по правам человека, ни нашего Верховного суда, хотя должны бы...
Показательна и другая адвокатская история. 30 июня 2008 года Преображенский районный суд Москвы осудил троих молодых людей на различные сроки за распространение наркотиков. Подзащитный Карчевского Сергей Алдошин был осужден к пяти с половиной годам лишения свободы. Доводы защиты о провокации со стороны сотрудников милиции суд во внимание не принял, равно как и нарушения закона «Об оперативно-розыскной деятельности».
– К сожалению, это обычная картина, – сетует Карчевский. – Но вот что интересно. Следствие кроме распространения наркотиков вменило моему подзащитному два эпизода о вовлечении несовершеннолетних в совершение преступления (ст. 150 УК РФ). Как же так, говорю следователю, у вас же доказательств нет. А он мне: у нас по этой статье совсем нет показателей. К счастью, суд по обоим эпизодам Алдошина оправдал...
Сейчас Владимир Карчевский готовит жалобу в Европейский суд по правам человека по делу другого подзащитного – Сергея Караулова. Больной человек, находившийся на лечении в противотуберкулезном диспансере, употреблял наркотики, потом бросил. Но, узнав о смерти близких родственников, вновь потянулся к наркотикам. Продать героин его подбивал некий Абрамов, разжалобивший историей о своей наркотической ломке. Бабушкинский районный суд Москвы почему-то не усмотрел провокации в действиях Абрамова, которого сотрудники Службы по СВАО УФСКН по Москве завербовали и снабдили деньгами.
В этом деле, как считает Карчевский, несколько нарушений. Суд не учел положения Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и прихотропных веществ, согласно которым не подлежат уголовной ответственности люди, совершившие незаконные операции с комбинированными препаратами, если при определении дозы наркотиков не был учтен вес ненаркотических наполнителей. К тому же изъятое у Караулова вещество представляло собой смесь, которую, как считает адвокат, из-за ошибки эксперта признали чистым героином. И если это так, то в Европейском суде Россия может вновь проиграть, и тогда какая-то часть наших налогов пойдет на уплату компенсации.
Познакомившись с подобными уголовными делами, понимаешь, что провокационными методами наркомафию не победить. Предложений о ее искоренении в последнее время поступает множество, в том числе и о крайних мерах – отмене моратория на смертную казнь и применении ее именно к распространителям наркотиков. Но, выбирая наиболее эффективный метод борьбы, необходимо помнить о нашем менталитете: для сведения счетов с неугодными более удобной статьи в Уголовном кодексе РФ нет.