Мир Политики

Откуда? Как? Почему?

Ответ на эту загадку не имеет никакого отношения к коренному населению этих земель – ятвягам и кривичам, а тем более к жемойтам, которые в ту пору были туземцами, не имевшими гончарного круга и кирпича, не знавшими обработки металла и городищ. Жемойты тогда жили в землянках в чаще лесов, воевали каменными топорами, были язычниками и не имели письменности. 

Но ответ прост – Литва-ВКЛ была создана в Новогрудке мигрантами с Полабья, Поморья и Порусья – как своя новая страна, «Земля обетованная». 

Немецко-польская экспансия в Балтике вызвала «новое переселение народов». Полабцы сначала бежали в Поморье. Оттуда были изгнаны в Порусье (Пруссию). Уже из Пруссии – все бежавшие были изгнаны к нам в Новогрудок. 

По разным и приблизительным оценкам историков, за сравнительно небольшой период в несколько десятилетий в земли вокруг Новогрудка (первой столицы ВКЛ) мигрировало:  

- до 100 тысяч пруссов (в основном погезан из Погезании Миндовга);

- около 60-80 тысяч лютичей Лютвы Поморья;

- около 60-80 тысяч лужицких сорбов;

- около 30-60 тысяч ободритов;

- около 20 тысяч русинов острова Русен (Рюген);

- около 40-60 тысяч русинов Руси-Помазовья (Помезании; многие из них, впрочем, являлись теми же ободритами, русинами, лютичами и лужичанами, которые до последнего защищали Помезанию-Русь от немцев);

- плюс другие славяне и балты.

Мигрировало в основном население городов Полабья, Поморья и Порусья – поэтому эти мигранты были ценны в цивилизационном плане. Например, в Новогрудке «невесть откуда» тогда появилась крупнейшая в Восточной Европе алхимическая лаборатория, чего даже в намеке не было у всех соседей, плюс там же появились самые передовые производства стеклолитейные, по обработки стали и прочие. И ценны в военном плане – ибо большинство мигрантов составляли княжеские дружины (с семьями и слугами). 

Тут следует напомнить, что Пруссия являлась вовсе не моноэтническим «образованием пруссов», а сами пруссы – это собрание совершенно разных племен. На западе Пруссии в Помезании (второе название – Русь или Рейсен у немцев) жили русины-славяне, Помезанией правил князь Святополк. Далее лежало «сердце Пруссии» - это Погезания Миндовга, ее население – западные балты, родственные кривичам, дайновичам, ятвягам, мазурам, лужичанам и лютичам. А далее – это земли восточных балтов Вармия, Барта, Надровия, Самбия, Скаловия и пр. Там население было родственно жемойтам и латышам, оно особо и не сопротивлялось немецкой экспансии, так как считало себя слугами погезан и русинов-помезан. Все сопротивление немцам заключалось только в Помезании Святополка и в союзной ему Погезании Миндовга. Когда два этих очага сопротивления пали – вся Пруссия стала немецкой.

До 1219 года Новогрудок являлся городом, лежащим на этнической земле ятвягов (Ятва, Ятвягия). С этого года он перестает быть Ятвой и становится Литвой, им правят уже литвинские (Лютвы) князья Булевичи и Рускевичи, мигранты с Поморской Литвы, которые и закрепили эту свою новую власть в Договоре 1219 года с князьями Галицкой Руси. 

Об этом переселении было известно давно. Этот факт сообщался в скандинавской «Саге про Тыдрека Бернского» (XIII век). В ней говорилось, что князь Вилькин (то есть князь вильцев-лютичей) со своими воинами пошел на восток и захватил Полоцк и Смоленск. Он оставил там свое войско, а сам вернулся в «страну Вилькинланд», то есть страну вильцев-лютичей (Урбан Павла. Древние литвины. Язык, происхождение, этническая принадлежность. Мн., 2003. С. 71.) Очевидно, это «преданье о древнем переселении части вильцев-лютичей с запада на восток». Причем, в нем указано, что не только вильцы-лютичи ушли в Новогрудок, но заодно подчинили себе и землю кривичей, которая тогда была под управлением династии ятвяжских князей и в теснейшем союзе с Ятвой.

Далее эта «Земля обетованная» является местом миграции вообще всех с Полабья, Поморья и Порусья – под руководством Миндовга и Святополка, которые демонизируются в «Великой Хронике Польской». 

Хроника пишет, что Миндовг, бежав к нам в Новогрудок со всеми этими мигрантами, объединил под своим началом их в 30-тысячное (что огромно для той эпохи!) войско «пруссов и литвинов» (первое упоминание о Литве в хронике!) – и этим огромнейшим войском вторгся в Польшу. Прошелся по всей Польшей, сжигая ее города (в том числе наиболее разорил Плоцк, что возле Кракова), а также на время отвоевал у немцев Пруссию, где истреблял тевтонов и вешал всех прусских коллаборационистов.

Итак – вот самое первое упоминание в источниках о том знаменитом 30-тысячном рыцарском войске ВКЛ, которое и будет создавать Литву от Балтики до Черного моря (и само, и их дети и внуки).

После этих разорений польской земли – поляки отказались от самой мысли соперничать с нами, а затем приняли нашу сторону в конфликте с немцами (Грюнвальдская битва 1410 года). Однако урок полякам дал именно Миндовг – что запомнили навсегда и что отражено в трагических главах «Великой Хроники Польской» о нашествии с нашей стороны – причем, ничего подобного никогда ранее не было в истории отношений нас как соседей: до этого ятвяги никогда так не опустошали земли ляхов. 

В землях нашего Новогрудка в 1219-1260-х годах было создано совершенно новое государство мигрантов – Литва. Имя свое оно взяло от первых сюда мигрировавших лютичей и их князей Булевичей и Рускевичей, но вот в этническом плане это было объединение и русинов-славян Полабья, и лютичей-вильцев, и погезан Миндовга, и лужичан. Причем, лужицкая культура сегодня наиболее близка беларусам (может, потому, что единственная сохранилась в Германии и нет возможности с чем-то иным сравнивать в этом вопросе). Польский исследователь Т. Лер-Сплавиньски признавал факт миграции носителей лужицкой культуры с области между Лабой и Одрой – в западную часть Беларуси (Lehr-Splawinski T. Poczatki ekspansji slowian ku Wschodowi. // Slavia Antiqua. T. IX. 1962. C. 5.) 

Таким образом, в Западной Беларуси оказался чудовищный наплыв населения (в разы больше местного ятвяжского), который создал и новую страну – ВКЛ. Эти мигранты принесли с собой не только неизвестное до того тут и в Жемойтии (нынешней Республике Летува) слово «Литва», но и свой герб «Погоня».

«Погоня» была до нашей Литвы у князя Помезании Святополка: 

«Святополк — первый поморский князь, получивший титул «dux», что означало одновременно суверенную власть и независимость. Эту идею отражала символика герба Святополка: рыцарь на коне со щитом и знаменем (Czaplewski P. Tytulatura ksiazat pomorskich do poczatku XIV w. // Zapiski TNT 1949. T. 15. S. 9-61.).

Скачущий влево всадник был изображен и на печати поморского князя Богуслава I в 1214 г. и его преемника Казимира II, Барнима I Поморского в 1235 г., и этот древний полабский герб просто перекочевал к нам вместе с переходом в наши земли самой Литвы лютвинов и вообще поморов.

Польский историк Ежи Довят сообщает: 

«Богуслав I, князь Западного Поморья, титуловался princeps Liuticorum» (Dowiat Jerzy. Pochodzenie dinastii zachodnio-pomorskiej i uksztaltowanie sie terytorium ksiestwa Zachodnio-Pomorskiego. // Przeglad historyczny. Tom XLV. Zeszyt 2-3. Warszawa, 1954). 
То есть «князь лютичей, лютицкий, литовский».

Вот и полное совпадение: Богуслав I – и князь литовский, и «Погоня» его герб. Вот откуда все это к нам пришло – и Литва, и «Погоня». Печать Миндовга была только ее территориальным вариантом в Погезании (ибо она была точно так у Святополка в Помезании, главного брата и союзника Миндовга в борьбе с польско-немецкой экспансией).

 

ДРУГАЯ БЕЛАРУСЬ

Все это показывает абсурдность не только фантазий летувисов о том, что они, дескать, создали огромное ВКЛ, но равно и абсурдность точно таких фантазий уже наших беларуских историков. Великая страна ВКЛ была создана не усилиями наших местных племен, а мигрантами с Полабья, Поморья и Порусья. Это, думаю, следует, понять и осознать. По поводу Летувы-Жемойтии наши историки говорят (приводя массу аргументов), что ее маленький народ не мог управлять огромной страной ВКЛ. Но ведь это в какой-то мере относится и к нам: без мигрантов мы бы точно так никогда не создали крупнейшую страну «от моря до моря», владея Украиной и Центральной Россией.

Разница между нами и населением Республики Летува только в том, что эти мигранты (славные создатели у нас Литвы-ВКЛ) за века растворились в куда большей степени ИМЕННО в нашем этносе. Мало того, они, очевидно, оказали огромнейшее культурное влияние на этнос беларусов. Показательно, например, полное тождество культур беларусов и лужичан (очевидно, и лютичей). Национальные имена (Ян, Янка, Якуб, Янина, Алесь, Алеся и пр.), фамилии всех местных на 90% только на «-ич» (чего совершенно не было у исторических киевлян, ляхов, московитов). И многое прочее, что касается именно культуры. В этом аспекте беларусы наиболее близки лужичанам (лужицким сорбам Берлина, Дрездена-Дрезно и Лейпцига-Липецка), чем украинцам, полякам и русским.

Поэтому Беларусь до сих пор в национальном аспекте отражает этнические корни Полабья, Поморья и Порусья (Пруссии) – которые впитала в себя, вобрав мигрантов оттуда и став ВЕЛИКОЙ ДЕРЖАВОЙ именно из-за этой миграции. Фактически, за многие века эти мигранты растворились в среде ятвягов и кривичей (или, точнее, наоборот), а это смешение и является ныне беларуской нацией. 

Есть разные оценки той миграции; более верной, на мой взгляд, является такая: население Западной Беларуси тогда, в эпоху создания ВКЛ, выросло минимум в 5-7 раз. Другие исследователи горят: в 10-12 раз. В любом случае это – полное изменение лица региона. В демографическом плане, в цивилизационном, в военном и политико-государственном. 

С точки зрения исторических концепций сей «запал экспансии ВКЛ» был задан только тем, что к нам мигрировали в большей части горожане и княжеские дружины, то есть цеховики и рыцари. Прошло несколько веков – весь этот «запал» канул в Лету. Мы стали снова сами собой – «нормальной» Литвой-Беларусью, в которой уже не было избытка воинства. Отсюда стали «хиреть» в военном плане, уже давно не являясь пугающей всех «военной Литвой». И все кончилось разделом Речи Посполитой, где наши военные силы были уж совершенно слабы и карикатурны.

Эта концепция, как кажется, позволяет объяснить и появление Литвы-ВКЛ, и ее огромнейшее в свою эпоху Государство, и его кризис, закат и гибель. 

Но это, конечно, только одна из точек зрения на нашу историю – точнее, на тенденции, которые этой историей управляли.  

 

УНИКАЛЬНОСТЬ БЕЛАРУСОВ

Эти представления об истоках беларусов позволяют иначе взглянуть и на знаменитую беларускую толерантность, которую традиционно объясняют тем, что Беларусь находится «на перекрестке европейских дорог», или тем, что Беларусь веками была «полигоном для европейских войн». Это так, но главным фактором появления этой толерантности являлось, очевидно, то обстоятельство, что в основе ВКЛ лежала миграция к нам огромных масс населения.

Страна мигрантов по определению должна быть толерантной – то есть терпимой к инородцам и иноверцам. Из-за того, что они составляют большинство населения и не являются местными уроженцами. Местное ятвяжское население в Западной Беларуси сохранилось сегодня только в ряде сел (где до сих пор можно услышать ятвяжскую речь), а преобладающим населением в исторической Литве Новогрудка стали в 1219-1260-х годах мигранты: лютичи-литвины, лужичане, погезане и русины-помезане, русины-ободриты. 

Уникальность беларусов не только в их толерантности, но и в том, что ВКЛ-Беларусь – это прямой потомок народов и государств Полабской Руси, Поморья и Порусья-Пруссии – во всех аспектах: цивилизационно-культурном, историческом, этническом. 

Советские энциклопедии всегда с пафосом говорили о героической борьбе славян и балтов Полабья, Поморья и Пруссии против немецкой экспансии. Однако никогда и даже намека не позволялось о том, что эти народы массово мигрировали на территорию Беларуси и создали тут ВКЛ-Литву и саму беларускую нацию. Ибо такая правда подрывала выдумку про «триединый древнерусский народ» в лице беларусов, украинцев и русских, необходимую для обоснования политической власти Кремля над Беларусью и для обоснования отрицания права беларусов на свою Государственность.

Между тем, многовековое противостояние Московии и ВКЛ следует понимать именно как противостояние с государством мигрантов из Полабья, Поморья и Пруссии. Они в советской историографии описывались положительно, но созданная ими наша Литва – уже демонизировалась, причем, не было понятно, кто же был этими могучими литвинами (этнос жемойтов явно не тянул на такую эпохальную историческую роль). Кроме того, концепции царизма и СССР игнорировали тот факт, что ВКЛ одновременно являлось наследником Полабской Руси – которая была советскими историками вообще «стерта из памяти», так как запутывала «стройную концепцию» о происхождении Московской Руси из Киевской Руси. 

Сегодня нам следует возвращать правду о наших истоках. Беларуская нация произошла вовсе не из кривичей, радимичей и дреговичей, как до сих пор наивно пишут многие беларуские историки (игнорируя при этом почему-то ятвягов и дайновичей, хотя радимичи и дреговичи – это несуществующие этносы, у них не было названия, как Крива, Ятва, Дайнова). Если бы это было так, то у этих кривичей, радимичей и дреговичей никогда не было бы ни Литвы, ни ВКЛ – крупнейшей и могущественной страны Восточной Европы. Такие взгляды только обкрадывают нашу историю и извращают представления о нас самих. 

На самом деле нынешние беларусы лишь в малой части потомки кривичей и ятвягов. А в большей степени беларусы – это лютичи-литвины и лужичане, погезане Миндовга и русины-помезане Святополка, русины Полабья. И тут трудно что-то преувеличить на фоне того факта, что Новогрудок стал первой столицей величайшего и мощнейшего в истории государства Восточной Европы – ВКЛ.