Мир Политики

Владимир АБАРИНОВ

60 лет назад мир узнал имя Джозефа Маккарти. Неприметный доселе сенатор развернул в США охоту на коммунистов и их «попутчиков», окопавшихся в государственном аппарате. С тех пор его имя стало нарицательным обозначением бесстыдного демагога, спекулирующего настроениями общества, а производное от этого имени понятие «маккартизм» – синонимом политической травли

Джозеф Маккарти родился в 1908 году в семье католиков-ирладцев – кроме него, у них было еще шестеро детей – и вырос на семейной ферме близ города Эпплтон в штате Висконсин. Сельская школа-восьмилетка, в которой он учился, располагала всего одной классной комнатой для учеников всех возрастов. В девятый класс Джо не пошел: надо было помогать родителям. 

В 15 лет Джо сообразил, что к чему, и завел собственное дело – куриную ферму. Бизнес пошел бойко. Он сам, еще не имея по возрасту водительских прав, возил яйца и бройлеров на рынок в Чикаго. Его куриное поголовье достигло восьми тысяч особей, но тут он свалился с воспалением легких, и все куры в его отсутствие погибли.

18-летний Джо нашел работу менеджера бакалейного магазина, но спустя три года понял, что без образования это верх карьеры. Маккарти вернулся за школьную парту – ему шел уже 22-й год, а его одноклассникам было по 13-14. Положение великовозрастного недоросля было обидным, и Джо принял решение закончить экстерном четыре старших класса за год. Благодаря упорному труду и врожденным способностям ему это удалось. Он поступил в Университет Маркетта – частное учебное заведение, основанное французскими миссионерами-иезуитами. В свободное время он подрабатывал на бензозаправке, продавцом, коммивояжером. 

Годы были трудные – в стране свирепствовала Великая Депрессия. Сегодня уже трудно представить себе всю глубину разразившегося бедствия. По дорогам Америки бродили голодные люди в тряпье, готовые работать за еду и ночлег, но работы не было. В городах к хлебным лавкам выстраивались бесконечные очереди. В парках и на пустырях выросли поселки лачуг из фанеры и жести...

В 1935 году Джозеф Маккарти получил лицензию адвоката и стал частнопрактикующим юристом. В 1936-м он впервые попытал счастья на выборах – выставил свою кандидатуру на должность окружного прокурора, но проиграл. Спустя три года добился успеха – стал окружным судьей. По партийной принадлежности он был тогда демократом. Существенным приварком к жалованию судьи была игра в карты.

Декабрь 1946 года. 38-летний Джозеф Маккарти – самый молодой на тот момент сенатор     Джозеф Маккарти раздает автографы студентам (вверху) и выступает на слушаниях в сенате (внизу).     Поиски тел американских солдат, расстрелянных из немецких танков в 1944 году в Бельгии    Cенатор со своей женой Джин и пятинедельной Тирни Элизабет сразу после ее удочерения     Корреспондент CBS News Эдвард Мурроу, подготовивший программу о бесчинствах Маккарти

Как судья, Джозеф Маккарти не подлежал призыву на военную службу. Но вскоре после того, как США вступили в войну, он пошел воевать добровольцем. Служил в Корпусе морской пехоты, в эскадрилье бомбардировщиков на Тихом океане, правда, в нелетном составе. В дальнейшем в его послужном списке обнаружились неточности и приписки. Так, например, Маккарти выдавал за боевое ранение свою хромоту; выяснилось, что ногу он повредил при несчастном случае, не имевшем отношения к боевым действиям. Преувеличил он и количество боевых вылетов, в которых участвовал в качестве офицера разведки, причем в разные годы называл разную цифру, всякий раз ее повышая. 

Пепсикольный малыш

В апреле 1944 года, еще находясь на военной службе, Маккарти решил попытать счастья на выборах в Сенат от Республиканской партии. Он, однако, недооценил популярность соперника и переоценил свой имидж фронтовика. И проиграл. 

Демобилизовался в звании капитана и с медалью «За заслуги» на груди. Вернулся на остававшееся за ним прежнее судейское место. А в 1946 году решил снова принять участие в сенатских выборах.

На праймериз его соперником был Роберт Лафоллет – потомок знаменитой политической династии, уже трижды избиравшийся в Сенат. Лафоллет считал, что место сенатора у него в кармане, не вел предвыборную кампанию и вообще не появлялся в штате. Джозеф Маккарти, наоборот, исколесил весь Висконсин, не избегая и самых малых городишек, носил на публике полевую форму морского пехотинца, много и охотно общался с простым народом и поражал всех своей феноменальной памятью на имена и лица. 

Он выиграл не только первичные, но и всеобщие выборы. В свои 38 лет Маккарти стал самым молодым в то время сенатором США.

Это была головокружительная карьера. Сенаторов всего сто человек на страну, и от них реально многое зависит. Но и в Сенате есть свои заднескамеечники. Среди них и оказался Джозеф Маккарти.

В политическом отношении он принадлежал к кругу умеренных республиканцев. В конфликте труда и капитала неизменно сочувствовал последнему. Выступал за отмену контроля над ценами, введенного в военное время. Как представитель сахаропроизводящего штата Маккарти поддержал возвращение отрасли к рыночным принципам. Эта мера ущемляла интересы домохозяек Новой Англии, привыкших закупать сахар для варенья по сходной цене. Председатель банковского комитета сенатор от Нью-Гэмпшира Чарльз Тоби внес поправку, предусматривающую частичное рационирование сахара по заниженной цене – по 35 фунтов в год на семью. Маккарти вступил в острую полемику с ним и одержал победу. 

Но его торжество было недолгим. Отмена рационирования была выгодна производителям сладких безалкогольных напитков, которые могли теперь значительно увеличить объем своей продукции. Газетчики докопались, что Маккарти состоял в дружеских отношениях с президентом компании Pepsi-Cola Уолтером Маком. Один из руководителей компании выписал на имя Маккарти вексель на 20 тысяч долларов, который был использован сенатором в качестве обеспечения банковского займа. Получалось, его поддержка была небескорыстна. И хотя Маккарти вексель вернул, за ним надолго закрепилось прозвище «пепсикольный малыш».

В 1948 году демократы вернули себе контроль над обеими палатами Конгресса, и новый председатель банковского комитета исключил Маккарти из его состава. Маккарти смог получить лишь место члена во второстепенном комитете по делам округа Колумбия – «сибирской ссылке», как называли его сами сенаторы. Оставалось ждать и искать случая проявить себя.

Резьбу сорвало

Случай представился в феврале 1949 года. В американском либеральном журнале Progressive Маккарти прочел статью о том, что при допросах лиц, обвиняемых в военных преступлениях, американские военные следователи применяют недозволенные методы. Речь шла о виновниках так называемой бойни при Мальмеди – расстреле американских военнопленных во время последнего крупного наступления немецких войск, Арденнского прорыва, или Битвы за Выступ, как называет этот эпизод англо-американская историография.

В силу исторических причин этническое большинство в штате Висконсин составляют выходцы из Германии. Немкой была бабка Маккарти. Надеясь укрепить таким образом свои электоральные позиции, он еще в ноябре 1945 года выступил против использования «рабского труда» немецких военнопленных в восстановлении Европы. Маккарти утверждал, в частности, что во Франции около ста тысяч «белых рабов» медленно умирают от недоедания, и возмущался требованием Польши направить дополнительно 50 тысяч военнопленных для восстановления угольных шахт Силезии. Заявления сенатора встретили благоприятную реакцию некоторых промышленников Висконсина, которые симпатизировали национал-социализму и финансировали избирательную кампанию Маккарти.

Бойня при Мальмеди – самое серьезное преступление, совершенное против американских военнопленных в Европе. В инциденте участвовал авангард 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарте СС Адольф Гитлер» под командованием штандартенфюрера Иоахима Пайпера. 

17 декабря 1944 года группа из трех немецких танков и трех бронетранспортеров столкнулась на перекрестке близ бельгийского городка Мальмеди с американской автоколонной и обстреляла ее. Для американцев немецкий прорыв был полной неожиданностью, к тому же силы были явно неравны. Американцы сдались. Что произошло дальше, не вполне понятно. По версии обвиняемых, пленные стали разбегаться, и охрана открыла огонь. Месяц спустя, когда немецкое наступление было отражено и американские войска вернулись в Бельгию, на поляне нашли 72 трупа. Около 30 пленных бежали, 50 пропали без вести. Эти цифры варьируют от источника к источнику. Большинство жертв было убито выстрелом в голову, что противоречит версии попытки к бегству.

После войны виновные в расстреле пленных предстали перед одним из «судов Дахау» – открытых судебных процессов, проведенных американцами на территории бывшего лагеря смерти. В общей сложности подсудимых было 73 человека. Из них 43-х приговорили к смертной казни через повешение, 22 – к пожизненному заключению и еще 8 – к более мягким тюремным срокам (20, 15 и 10 лет).

Сразу же после оглашения приговора главный адвокат осужденных полковник Виллис Эверетт поднял вопрос о недопустимых методах, с помощью которых от обвиняемых были получены признательные показания. Глава американской оккупационной администрации в Германии генерал Люциус Клей распорядился провести проверку утверждений Эверетта. Осужденные дали письменные показания об избиениях и запугивании, с помощью которых американские военные следователи добивались от них нужных показаний. В конечном счете генерал Клей отменил смертные приговоры и смягчил другие. 

Сенат взялся за это дело уже после вмешательства генерала Клея. Подкомитет по расследованиям комитета по делам Вооруженных сил начал публичные слушания в марте 1949 года. Джозеф Маккарти не был членом комитета, но получил специальное разрешение его председателя на участие в заседаниях. Сенатор в полной мере воспользовался этой возможностью. На этих слушаниях он впервые продемонстрировал свой специфический дар: угрожал свидетелям, выпячивал выгодные ему факты и замалчивал невыгодные. В качестве одного из козырей он использовал то обстоятельство, что среди следователей были евреи. Особенный гнев сенатора навлек на себя Уильям Перл, обвинявшийся в особо жестоком обращении с подследственными. Перл все отрицал, и Маккарти потребовал подвергнуть его испытанию на полиграфе (детекторе лжи). Такого в практике Сената еще не было.

Сенатское расследование завершилось сокрушительным поражением Маккарти. В сентябре 1949 года члены подкомитета вместе с врачами отправились в Мюнхен и провели медицинский осмотр 59 осужденных по делу Мальмеди. Показания о причиненных им следователями травмах и увечьях не подтвердились. 

Дело о бойне в Мальмеди не принесло Джозефу Маккарти славы, к которой он стремился, но снискало ему репутацию loose cannon – «пушки, сорвавшейся с лафета», то есть человека безответственного и опасного, от которого можно ждать чего угодно. Его избрание на второй срок в 1952 году считалось маловероятным. Но бурный темперамент и упрямый характер не позволяли Маккарти смириться с судьбой. Он нашел-таки применение своей неуемной энергии. Его новым проектом стала борьба с советской агентурой в американском государственном аппарате.

Засучив рукава

Сегодня имя сенатора Маккарти у многих ассоциируется с комитетом нижней палаты Конгресса по расследованию антиамериканской деятельности, преследованием людей левых убеждений, «голливудской десяткой» и т. п. Сам Маккарти отношения ко всему этому не имеет. Однако его кампания стала концентрированным выражением того, что называется теперь «маккартизмом».

Еще в 1919 году в США разразилась так называемая Красная паника – ныне в учебниках истории она называется Первой красной паникой. Кто-то стал рассылать по почте взрывные устройства политикам и бизнесменам. В сочетании с революциями в Европе и волной стачек и расовых мятежей в США бомбы, взрывавшиеся при вскрытии посылки, произвели на американцев зловещее впечатление приближающегося конца света. На основании законов о шпионаже и подрывной деятельности власти провели массовые аресты иммигрантов. Из 10 тысяч арестованных депортировать на законных основаниях удалось около 600 человек. Однако с тех пор иметь левые убеждения означало навлекать на себя подозрения. Коммунистическая партия США превратилась в полулегальную организацию. Люди скрывали свое членство в ней – открытые коммунисты не могли получить работу в госучреждениях. Такое положение полностью устраивало советскую разведку. В лице скрытых коммунистов она получила готовую агентурную сеть.

Сеть успешно действовала с середины 30-х по 1945 год, а в 1945-м была раскрыта в результате ряда совпавших обстоятельств. Джозеф Маккарти поспел к шапочному разбору. Тем усерднее он искоренял крамолу в правительстве, причем в беспардонной, грубой, развязной манере. Он оседлал волну шпиономании, названную впоследствии Второй красной паникой.

Слово «маккартизм» появилось еще в марте 1950 года. Его придумал карикатурист газеты «Вашингтон пост» Герберт Блок. На его рисунке республиканцы пытаются затащить свой символ – слона – на шаткую башню, составленную из ведер с нечистотами. На вершине башни стоит наполненная до краев бочка с надписью «Маккартизм». Слон упирается и спрашивает: «Вы считаете, я смогу устоять на этом?» Самому Маккарти слово понравилось. Он сказал так: «Маккартизм – это американизм с засученными рукавами». В Америке «играть, засучив рукава» означает играть по-честному, в открытую – в отличие от шулера, который прячет карты под манжетами.

Но в том-то и дело, что игра Маккарти была нечестной, а уловки шулерскими.

9 февраля 1950 года он выступил в городе Уиллинг, Западная Виргиния, с речью в женском клубе. Это было традиционное мероприятие Республиканской партии, приуроченное к дню рождения Линкольна. Маккарти воспользовался трибуной, чтобы возвестить на всю Америку: государственный департамент США кишит советскими шпионами, а начальство потворствует их деятельности.

Сенатор потрясал при этом списком тайных коммунистов в госдепе: их имена будто бы хорошо известны бывшему госсекретарю Джеймсу Бирнсу и «тем не менее, они продолжают определять политику госдепартамента». Аудиозапись речи не сохранилась, а в ее изложениях есть разночтения: в одном случае коммунистов 208, в другом – 57. В дальнейшем сенатор называл и другие цифры, но полный список так никогда и не предъявил.

Острие стрелы, пущенной сенатором, метило не только в Бирнса, но и в президента Гарри Трумена, который обычно отмахивался от сообщений о шпионах в правительстве. 

Их Вышинский

Поначалу демократам легко удалось нейтрализовать наскок. По праву парламентского большинства они, как бы откликаясь на сигнал Маккарти, быстро организовали публичные слушания в сенатском комитете по международным отношениям. Маккарти получил персональное приглашение. Организаторы слушаний надеялись дискредитировать его в глазах широкой публики. Маккарти и впрямь явил себя во всей красе. Нехватку доказательств он компенсировал пышной риторикой, псевдопатриотическим краснобайством и обличительным пафосом. В итоге комитет пришел к выводу, что обвинения сенатора не имеют под собой оснований, что в госдепартаменте нет ни коммунистов, ни сочувствующих им, и что проверка персонала на лояльность поставлена в ведомстве должным образом.

Но Джозеф Маккарти на этом не успокоился. Он продолжал выступать с громогласными филиппиками, а в 1952 году принял активное участие в президентской кампании кандидата республиканцев Дуайта Эйзенхауэра. От демократов кандидатом был Эдлай Стивенсон – видный политик, некоторое время работавший в госдепартаменте и знавший высокопоставленного дипломата Олджера Хисса, который обвинялся в шпионаже, но в связи с истечением срока давности его осудили лишь за лжесвидетельство. Стивенсон выступал свидетелем на процессе Хисса. Для Маккарти это был подарок судьбы. Он обрушился на Стивенсона всей своей мощью. 

«Посмотрим теперь, что сказал Стивенсон два дня назад в Кливленде, когда он пытался оправдать свою защиту Хисса, этого архипредателя всех времен, – вещал Маккарти в телеобращении к американцам. – Цитирую: «Я сказал, что он пользовался хорошей репутацией. Я не говорил, что его репутация была отличной». И этот человек хочет быть нашим президентом! Лояльность Соединенным Штатам не имеет оттенков! Можно быть либо лояльным, либо нет! Не бывает «слегка нелояльного» гражданина или «отчасти предателя».

Это было то, что в американской юриспруденции называется «виновность по ассоциации»: дружил со шпионом – значит, сам шпион. Маккарти не замечал, а может быть, и не подозревал, что использует излюбленный прием сталинского правосудия, объяснявшего все политические разногласия и ошибки руководства происками врагов, скрытых вредителей, действующих по указке буржуазных разведок. Сенатор Маккарти оказался зеркальным отражением главного прокурора открытых московских процессов Андрея Вышинского. Разница, однако, в том, что инсинуации Маккарти не имели практически никаких правовых последствий.

Многим однопартийцам повадки Маккарти не нравились. Но Республиканская партия рвалась к власти, у которой она не была уже 20 лет. И сенатора терпели. Не в последнюю очередь благодаря ему республиканцы не только выиграли президентские выборы 1952 года, но и получили контроль над обеими палатами Конгресса. Был переизбран на второй срок и Маккарти. 

Закат

Теперь он мог, наконец, развернуться. В качестве председателя комитета по делам правительства он учинил новое расследование. После центрального аппарата госдепартамента взялся за «Голос Америки», затем за библиотеки американских информационных центров за рубежом: в их каталогах обнаружилась подрывная литература, написанная «коммунистами и их попутчиками». Госсекретарь Джон Даллес проявил в этом вопросе слабость – распорядился изъять подозрительные книги, хотя именно их наличие в финансируемых государством библиотеках было лучшим свидетельством в пользу американской свободы. После библиотек пришел черед вооруженных сил...

В 2003-2004 годах были рассекречены протоколы закрытых заседаний комитета Маккарти. Выяснилось, что на этих заседаниях происходил отбор свидетелей – невыгодные на открытые слушания не вызывались, а с выгодными проводилась подготовительная работа, фактически репетиции, разучивание роли наизусть. Методы Маккарти были настолько одиозны, что члены его комитета из брезгливости не являлись на слушания и председатель зачастую восседал в полном одиночестве. 

Жертвами сенатора Маккарти стали не только чиновники, но и интеллигенция – композитор Аарон Копленд, поэт Лэнгстон Хьюз... Но на журналисте Эдварде Мурроу Маккарти обломал себе зубы. 

Конфликт Маккарти и Эда Мурроу стал сюжетом фильма Джорджа Клуни «Доброй ночи и удачи», вышедшем на экраны пять лет назад. Это фактически документальный портрет сенатора.

В марте 1954 года обозреватель CBS Мурроу, который прославился как военный корреспондент, сделал программу о бесчинствах Маккарти. Сенатор потребовал эфира для ответа. Эфирное время ему было предоставлено. Вместо ответа на обвинения в нарушении гражданских прав Маккарти прочел лекцию о мировом коммунизме, и в следующей программе Мурроу снова взял слово.

«Я не нуждаюсь в лекциях начинающего сенатора от Висконсина об угрозе или терроре, исходящих от коммунизма, – сказал Мурроу. – Я наблюдал своими глазами происки агрессивных сил в Западной Европе, мои друзья в Восточной Европе подверглись расправе и были изгнаны. В 1943 году я сообщил из Лондона о том, что русские несут ответственность за массовое убийство в Катыни. Я рассказывал о том, что русские отказались предоставить свои аэродромы самолетам союзников для снабжения восставших в Варшаве, и за эти сообщения подвергся угрозам в передачах московского радио. После всего этого я не думаю, что мне требуются объяснения сенатора, в чем состоит зло коммунизма». 

На этом звезда Джозефа Маккарти закатилась, хотя сам он еще долго этого не сознавал. В декабре 1954 года сенат вынес ему порицание за недопустимые методы – это был всего четвертый случай за всю историю верхней палаты. Его политическая карьера была бесповоротно разрушена.

В начале второго срока в качестве сенатора Маккарти решил устроить личную жизнь. Он женился на сотруднице своего аппарата Джин Керр. Среди 900 гостей на свадьбе присутствовали Ричард Никсон и Джозеф Кеннеди, старый друг и спонсор Маккарти (вследствие этих тесных связей Джон Кеннеди, бывший сенатором одновременно с Маккарти, никогда его не критиковал, а Роберт Кеннеди работал в его комитете). В январе 1957 года бездетная пара удочерила девочку. 

Но сенатору ребенок радости не принес. Подвергнутый остракизму, он тяжело переживал свой крах и быстро спивался. Посещавшие его в последний период жизни рассказывают, что он часами в полном одиночестве сидел в кресле у камина со стаканом в руке, устремив на огонь тоскливый взор. Джозеф Маккарти скончался 2 мая 1957 года от цирроза печени в возрасте 48 лет. 

Ирония истории заключается в том, что впоследствии, когда были рассекречены материалы контрразведки, выяснилось: многие подозрения Маккарти были справедливы. Он не мог доказать свои инвективы, но такими доказательствами располагало правительство. Однако оно не могло и не хотело предъявлять в суде оперативные данные ФБР – именно по этой причине большинство советских агентов в США избежали наказания. Своими мнимыми разоблачениями Джозеф Маккарти скорее сыграл на руку Сталину – он расколол антикоммунистический консенсус, сложившийся в США после войны.

Хвалить Маккарти в Америке по сей день считается неприличным, хотя втихомолку многие знатоки вопроса соглашаются: он напугал американцев на поколения вперед, советская разведка так и не смогла восстановить свои позиции в Новом Свете. Другая его невольная заслуга в том, что маккартизм стал прививкой против травли политических противников под лозунгами патриотизма и антикоммунизма. Ничего подобного в американской истории больше не повторялось.