Галина СИДОРОВА

И НАШИМ, И ВАШИМ

Борьба с коррупцией в России удивительным образом совпала с очередным витком борьбы власти со средствами массовой информации

...Чиновник в милицейской форме скучал. А глазки на круглом, гладком лице такие внимательные. И смотрит ласково так – как охотник на добычу. Собственно, ничего особенного просить я не собиралась. Всего-то получить полагающийся бесплатно каждому ребенку в нашей стране вкладыш в свидетельство о рождении, подтверждающий, что он – гражданин Российской Федерации. Поскольку и папа, и мама – граждане нашей с вами Федерации, процедура чисто формальная. Но с некоторых пор обязательная.

 Скучающему дяденьке нужно было впечатать, как я подсчитала, пятнадцать слов и цифр в готовый бланк на основании представленных документов. Коридор перед кабинетом чиновника пуст. «Вам эта бумага когда нужна?» «Еще вчера», – неуместно шучу я. «У нас срок две недели». – «А быстрее нельзя?» – «Почему же? Можно», – доброжелательно отвечает мой собеседник. « И как быстро?» – «Да хоть сейчас». – «И…» – «Ну...» Пытаюсь угадать тариф за скорость. «500?» – «Обижаете, две». – «Что две?» – «Тысячи». – «Помилуйте, у меня же двое детей, а если бы трое было…» – «Вот именно, по одной на каждого… Ну ладно, не пугайтесь, дам вам скидку. Полторы. И придется подождать пару минут в коридоре…» Добрый ты мой…

Мы за ценой не постоим

 Слухи о том, что в России правит бал коррупция, в который раз докатились и до Кремля. Даже термин замелькал на страницах газет – взяткоемкость. Взяткоемкая, оказывается, у нас экономика – до 300 миллиардов долларов в год. Это по скромным оценкам. А по нескромным аж 350. Иными словами, ресурс коррумпированной бюрократии сопоставим с бюджетом страны. По данным международной организации Transparency International, много лет пытающейся привлечь внимание к проблемам коррупции в мировом масштабе, Россия в 2007 году по этому показателю занимала 145-е место из 180 стран, «обработанных» экспертами. В 2006-м была на 127-м из 163 изученных. А «взяткоемкость» российских судов исследователи оценили в 210 миллионов долларов в год.

Как мы дошли до жизни такой в нашем стабильном и уже почти процветающем – в чем нас упорно убеждали режиссеры-постановщики недавней предвыборной кампании – государстве, остается только догадываться. Но президент Медведев, не раздумывая, взял быка за рога: объявил коррупции войну. И сделал это в присутствии своих помощников, министров – правоохранителей и силовиков, вице-премьера Сергея Собянина и председателя Счетной палаты Сергея Степашина, министра экономического развития Эльвиры Набиуллиной, общественников из одноименной палаты и даже особо доверенных адвокатов из частных адвокатских бюро. Не было только премьера Путина. Видимо, отпросился, так как в новом качестве наводит порядок в регионах.
Впрочем, все новое – еще не совсем забытое старое. Борьба с коррупцией, судя по документам, велась в путинской России последовательно и целенаправленно, хоть и безуспешно. При Путине Москва ратифицировала Конвенцию ООН против коррупции и Европейскую конвенцию об уголовной ответственности за нее. Шесть лет назад в Госдуме даже обсуждался соответствующий проект закона. Его приняли в первом чтении. Оно же оказалось последним.

В 2003 году Владимир Путин подписал указ о создании Совета при президенте РФ по борьбе с коррупцией. Его возглавил тогдашний премьер Михаил Касьянов. Какое-то время он продолжал председательствовать в этом органе и после своей отставки, не иначе, дабы трепетали недруги, обвинявшие Михал Михалыча в мздоимстве. Итак, Совет был. Правда, насколько мне известно, заседания проводить было недосуг. В 2007 году сей вялый орган распустили окончательно. Вместо него возникла межведомственная рабочая группа, призванная готовить предложения по борьбе с коррупцией. Ее возглавил влиятельный и энергичный помощник президента Виктор Иванов. С тем же успехом.

Судя по всему, Дмитрий Медведев решил удвоить усилия по искоренению главного российского зла – реанимировав оба органа. Совет по борьбе с коррупцией под собственным руководством, а межведомственную рабочую группу под водительством главы своей администрации Сергея Нарышкина. Последнему придется в течение месяца выработать основные меры, включая доработку закона о противодействии коррупции.
Теперь мы знаем: у президента Медведева есть план. И это не может не радовать. В нем три раздела: юридический – модернизация законодательства; создание стимулов для «антикоррупционного поведения» чиновников в экономической и социальной сферах, иными словами, профилактика взяточничества; правовое просвещение граждан. Президент осведомлен о масштабах проблемы. Считает ее системной и угрожающей государственной безопасности. Он, в частности, привел такие цифры: в стране ежегодно рассматривается около десяти с половиной тысяч коррупционных дел. К этому могу добавить, что, по данным экспертов, в лучшем случае 10 процентов их фигурантов несут реальную ответственность. Главную озабоченность президента вызывает коррупция в близкой ему судебной системе и в правоохранительных органах.
Медведев отметил и ряд особо сложных вопросов, по которым неизбежна дискуссия, например, о контроле над доходами госслужащих и судей.

Замахнулся и на еще одно «наше все»: заявил о «необходимости повысить прозрачность государственных процедур, связанных с подрядами, тендерами, административными регламентами, снять бюрократические препятствия для создания в целом более благоприятной деловой среды». И еще: призвал разработать «комплект антирейдерских мер», включая систему оценки деятельности в этой сфере правоохранительных органов и региональных властей. И наконец, как заключительный аккорд провел совещание по вопросу независимости судов.

Вне критики, вне конкуренции

Отныне Генпрокуратура и другие ведомства журналистские публикации просто игнорируют. А законодатели, которых акулы пера уж очень сильно раздражают, напротив, вовсю стараются осложнить нам жизнь, а заодно и себя обезопасить. В результате появилась – пока в первом чтении – поправка к Закону о СМИ, дающая чиновникам новые возможности для борьбы с неугодными журналистами и издателями.
Родилась она в горячей голове бывшего «нашиста», ныне юного единоросса, Роберта Шлегеля, и стала воистину громким началом его думской карьеры. Автор, по его утверждению, всего лишь хотел «повысить ответственность редакций и собственников СМИ» за публикуемую информацию. На деле реализация поправки означала бы не просто разбирательство в суде, в случае если чиновник сочтет, что сведения по его персоне порочат его честь и достоинство. Она позволяла бы на время следствия приостанавливать деятельность издания по решению контролирующего ведомства – Россвязьохранкультуры. «В обеспечение иска». Прием, хорошо знакомый бизнесменам, попавшим под каток рейдеров, либо ставших жертвами других методов нечестной конкурентной борьбы. Что значит «приостановка» в случае СМИ? За долгие месяцы судебной тяжбы разбегутся рекламодатели, да и сами журналисты. Издание схлопнется само собой – закон рынка. Цирк уехал. Клоуны разбежались.

Еще одна преследующая журналистов опасность – попытка заинтересованных лиц представить критику того или иного чиновника как проявление экстремизма. Неудивительно, что при таком давлении число разоблачителей стало быстро убывать.
Поправку в первом чтении Госдума  таки приняла. При одном голосе против. Хотя раньше подобные поправки законодатели всегда отвергали как дискриминационные. Правда, шум вокруг законопроекта, поднятый Общественной палатой и журналистским сообществом, сделал свое дело. А сами депутаты-единороссы, внимательно послушав выступление Медведева, скорее всего, решили, что новое закручивание гаек не вполне согласуется с его призывами к свободе и борьбе за чистоту рядов. Ну и заколебались с линией своего президента. То есть сначала за поправку проголосовали. А потом на президиуме фракции ее же и отклонили. И кто тут говорит о безответственности?

– «И вам будет с ним интересно!»

– сказал Путин о своем преемнике. После серии его выступлений, камня на камне не оставляющих от выстроенной при предшественнике экономической системы перехватов собственности, бонусов и раздачи поощрений соратникам, все любопытственней.

 А еще интересней станет, если Генпрокурор, отвечающий за координацию антикоррупционной деятельности правоохранительных органов, вдруг возьмет и даст указание проверить информацию из нашего журналистского расследования о вывозе из России теневого золотого запаса на сумму 7,3 миллиардов долларов (см. «Совершенно секретно», №2 и №5 за 2008 год), а следствие возьмет, да и назовет высокопоставленных лиц, виновных в этом преступлении. Если компетентные органы разберутся с вопросами нестыковок следствия по делу банкира Козлова и найдут реальных заказчиков убийства первого заместителя главы Центробанка. Если обнародуют имена и накажут тех, кто «помог» отправиться на нары таможенному генералу Бахшецяну. Если сам Дмитрий Медведев возьмет да и поручит разобраться, каким образом в начале мая «Газпром» получил без всякого конкурса девять новых месторождений, а незадолго до этого огромное Чаяндинское, которое вряд ли начнет разрабатывать в ближайшие 10 лет.

Согласитесь, представить это почти так же трудно, как доброго дядюшку в милицейской форме, молча берущего ваши документы и тут же без всяких комментариев и бонусов «за скорость» выдающего вам необходимую бумажку.

Совершенно СЕКРЕТНО №6/229 от 06/2008