Мир Политики

Геннадий БЕЛИМОВ

В США и Европе с непонятным энтузиазмом, но, как правило, шумно и весело отмечают особый день в году — Хэллоуин. Люди надевают маски сказочных существ, наряжаются в ведьм и вампиров, пугают и разыгрывают друг друга… Повсюду чуть ли не на всю ночь устраиваются вечеринки и карнавалы.

И свист, и топот, и огонь…

У нас в России нет такого же, особого, дня, за исключением, может, языческого праздника Ивана Купала, но некая таинственная ночь перед Праздником Всех Святых, который отмечается исстари 1 ноября, все же случается. Недавно мне поведали о такой ночи. Собеседником был волжанин В. И. Евдокимов, мастер спорта по туризму, опытный путешественник и весьма удачливый рыбак и охотник. Волго-Ахтубинская пойма для него — что дом родной, исхаживал многие сокровенные закоулки этого озерно-лесного чуда.

— Это был конец октября, — вспоминал Виктор Иванович. — Сговорились с другом Колей Чубенко и в пятницу подались на ерик Суходол. Выехали из Волжского последним автобусом уже затемно.

Шли по проселку, срезая кое-где дорогу знакомыми тропами. Вдруг от тополей, что растут вдоль дороги, раздался приглушенный свист с явным подтекстом: дескать, куда идете?

— Мы шагаем, не обращаем внимания. Оба нагружены — в рюкзаках лодка резиновая, снасти. Некогда балясы разводить, да и ночь же, темно, луна не взошла. А свист повторяется.

Но главное, этакое посвистывание не отставало, словно человек ходко поспешал за ними, но сбоку, за деревьями.

— Я оглядываюсь: «Чего надо?» — шумлю. В ответ молчок… А потом нам вслед свист — типа, э-эх, не получилось. Вроде с сожалением.

Ладно, вышли на тропу, срезая дорогу. И тут Коля мне: «Глянь!» Поднимаю голову, а впереди силуэт мужчины среднего роста, и расстояние до него небольшое, ну, метров тридцать. Но он какой-то… будто полупрозрачный. И тоже двигается вперед, не приближаясь и не удаляясь. Вполне различимый…

Там тропа упиралась в канаву, промытую когда-то весенними водами, но еще до нее, Виктор крикнул: «Стой! Стрелять буду!» — хотя ружей у них не было. И «человек» сиганул в канаву. Он явно понимал речь и среагировал, как нормальное существо.

— Что интересно — страха у нас не было. Может, это и сыграло свою роль, — рассуждал Виктор Иванович. — Не исключено, что от нас ждали каких-то эмоций, испуга…

Тут и луна вскоре вышла, осветила пашню, дорогу, луговину слева, на которой сорная трава, колючки разные росли привольно. И по этой непроходимой траве вдруг идет к дороге мужичок небольшого роста. Одет странно — в армяке, какая-то шапка на нем старомодная, в руках зембель — такими уж никто не пользуется.

— Ну, елки зеленые! — думаю. — Шастают по ночи кто ни попадя. Как в городе… — продолжает Виктор. — Мы с Колей даже остановились, чтобы не столкнуться с ним. А мужичок выходит на дорогу около нас на расстоянии вытянутой руки. Я разглядел его: бороденка, треух, из-под него пряди волос. И ноль внимания на нас! Но главное, перешел дорогу и по пашне, как по глади, шурует в сторону Кочетков. Там К?700 вспахал такие отвалы, что под ружьем нас заставь, мы не пойдем, — а этому хоть бы что!.. «Видел?» — спрашиваю Колю. «А то!.. — отвечает. — Хотел поздоровкаться, да вовремя остановился…»

Идут дальше, полдороги еще не прошли до Суходола. Уже в лес заходить, и тут на них по дороге несется табун лошадей. Такой топот… Откуда их столько да еще ночью?! Массой идут…

— Я еще подумал, надо за деревья встать, сметут же… — вспоминает рассказчик. — А никого нет! Никаких лошадей, только топот. «Давай перекурим», — говорю Николаю. Сбросили рюкзаки, закурили. Топот угас, будто звук на нет убавили. И тут же этот свист — мол, ну как вам? Я вслух: «Ну и че дальше?» Мы, дескать, по делу идем, а тут сцены какие-то… В общем, с юмором отнеслись к происходящему.

На берегу перед ериком у наших рыбачков место с кострищем оборудовано, рядом со старым дубом. И вот уже на подходе смотрят, а там огромный костер горит, пламя метров на двадцать, искры вырываются… Компания, что ли, расположилась? Не иначе пьяные или дураки, раз столько дров переводят. С такими опасно связываться, на пулю можно нарваться… Пошли, разделившись, с двух сторон, тихо.

— Подходим… Нет костра! Только что был — и нет. Не могли же так быстро затушить?! Дым бы до небес стоял… Подходим с Колей с разных сторон — никакого огня, даже искр нет, наши же старые головешки лежат. «Ты видел огонь?» — «Конечно!» — отвечает. Ничего не поймем…

Усталые мужики немного покемарили, и на рассвете занялись делами: Коля готовил завтрак, а Виктор надел гидрокостюм и ходил со спиннингом по берегу. Щучек с десяток взял, когда блесна зацепилась. Подошел — чья-то верша, рыба в ней. Возится с блесной, а с берега голос: «А рыбу-то почто не берешь?» Глядь — старичок невысокий стоит за кустами ивы. «Свое не отдадим, а чужого не берем, сам наловлю», — говорит Евдокимов. Познакомились — старик оказался из поселка Максима Горького. На велосипеде приехал. Виктор помог ему верши опростать.


Черт на завалинке


За чаем разговорились. Волжане намекнули на очень странную ночь — мол, творилась какая-то чертовщина. Дедок неожиданно оживился: «Дак сегодня день-то какой, знаете?.. Всякая нечисть ночью вылезает… 31 октября, аккурат перед Праздником Всех Святых они и являются, чтобы страхом людским подпитаться. Со мной был случай…»

И он рассказал о такой же ночи, но давно, наверное, лет около шестидесяти назад.

— Я был еще парнишкой, и у меня тут в хуторке была дивчина. Сидим ночью у плетня на лавочке, а холодно уже, и она говорит — пойду, мол, тулуп надену. Я свернул козью ножку, закурил. Слышу, она садится рядом, я рукой приобнял ее и еще подумал: «А чего ж она тулуп наизнанку надела?» — курчавая шерсть под ладонью. Глянул… а это не она! Кто-то крупный, куда выше меня, морда в волосьях, и будто бы даже рога увидел или уши такие заостренные… Меня паралич от страха разбил. А это чудище берет из моего рта цигарку и затягивается. Да так, что у него чуть ли не из ушей дым, и она наполовину истлела. А потом фукнул на меня дыминой и снова в мой раззявленный рот цигарку сунул. Ну тут я, честно скажу… обделался… Потекло у меня. А тот как захохочет и через плетень одним махом шарах! — а потом по огороду — бум, бум, бум, прыжками, с утробным хохотом. Вернулась зазноба, а мне, понятно, не до шашней, под каким-то предлогом убег. И больше туда ни ногой… От хутора только вон те старые яблони остались да конопля на базу… А день-то я четко запомнил — нечистые тогда бедокурят.


СПРАВКА
31 октября — Хэллоуин (Halloween) — один из древнейших праздников в мире. В этом странном празднике переплелись кельтская (Великобритания) традиция чествования злых духов и христианская — поклонения всем святым. История праздника Хэллоуин насчитывает тысячелетия.

Легенда гласила, что в эту ночь открываются ворота в прошлое и будущее. Две стихии становятся доступны в настоящем. Это время, когда человек не ограничен клеткой своего времени и может осознать свое место в паутине вечности. Ведьмы и демоны — это тени хранителей ворот. Если верить преданиям, в этот день вся нечистая сила спускается на землю. По сути, Хэллоуин — попытка понять связь между нашим и потусторонним мирами.