Мир Политики

 4 сентября 1622 года 28 испанских парусных судов покинули Гавану. Все они направлялись на родину в Испанию и собирались порадовать короля богатствами, которых бы хватило для процветания империи средней руки. Трюмы парусников были до пределов набиты серебром из Перу и Мексики, золотом и изумрудами из Колумбии, а также жемчугом с морских глубин возле живописного побережья Венесуэлы. Каждый корабль имел на своем борту достаточный запас продовольствия и пресной воды, чтобы совершить автономное полуторамесячное путешествие, а также экипаж бывалых моряков, охрану (до 500 солдат на каждом судне) и пассажиров. Ничто не предвещало беды. Флотилию, оснащенную почти двумя тысячами пушек, вряд ли кто решился бы атаковать, кроме... сильнейшего шторма, который разразился уже на второй день плавания. Корабли находились в тот момент во Флоридском проливе.

  К утру 6 сентября восемь из этих галионов уже покоились, разбитые вдребезги, на дне океана. Их разбросало от Маркизских до Драй-Тортугасских островов. А в их трюмах, каютах и кубриках покоились сокровища американского континента, тела моряков, солдат, знати, священников и история их страшной гибели.

  Этот золотой океанский караван в качестве арьергарда сопровождал мощно вооруженный (более 100 пушек) галион «Нуэстра Секора де Аточа». Он бдительно прикрывал тылы бесценной флотилии, и в его надежности никто не сомневался. Имя этого корабля внушало дополнительную уверенность его экипажу и каравану в целом - ведь это было название священных гробниц, находящихся в Мадриде. Галион «Аточа» был построен в Гаване в 1620 году и предназначался в подарок королю Испании. Его водоизмещение равнялось 550 тоннам, длина - 34 метра, высота - 10, осадка - более четырех. Современное и сверхнадежное по тем временам судно. На его счету было всего одно плавание в Испанию и обратно, во время которого его основная мачта разрушилась во время шторма. Позднее ее заменили.

  В трюмах красавца «Аточа» находился груз, в существование которого сложно - поверить. Общий вес сокровищ составлял 24 тонны. На борту находилось 1080 слитков серебра, 18 000 песо в серебряных монетах, 582 слитка меди, 125 слитков золота, 350 сундуков весьма дорогого тогда индиго, 525 тюков табака, 20 бронзовых пушек и 1200 предметов дорогой серебряной посуды и кубков. Но самое главное, что и тогда существовала контрабанда. Специалисты уверены: драгоценности пассажиров и не зарегистрированные на таможне товары (в основном драгоценные камни и золотые слитки) по своей стоимости и ценности 

превосходили ценность официально перевозимого золота и серебра вместе с ценой самого «Аточа».

  Вместе с кораблем на дно отправились 265 человек. И все же пятерым счастливчикам удалось спастись. Смерть в ту злополучную темную ночь не имела возможности рассмотреть чины, звания и родословные своих избранников, в результате чего из этого ада выбрались три моряка и два темнокожих раба. Они удержались на воде благодаря тому, что смогли схватиться за бизань-мачту, единственную часть судна, которая осталась на плаву. Прибывшие к месту катастрофы спасатели из числа флотилии в большей степени беспокоились о золоте в трюмах, нежели о людях в воде. Ныряльщикам удалось добраться до корпуса «Аточа», который покоился на глубине 16,5 метра, но плотно задраенные люки не позволили им попасть в трюмы. Отметив на карте место гибели «Аточа», флотилия отправилась на помощь двум другим талионам - «Санта Маргарита» и «Нуэстра Секора дель Розарио», - которые изо всех сил боролись за свою плавучесть и жизнь своих экипажей и пассажиров. И все же оба судна навсегда остались лежать на морском дне.

  Вскоре налетел еще один ураган, который теперь уже похоронил остатки несчастного «Аточа». Во всяком случае прибывшая команда ныряльщиков не смогла обнаружить даже признаков корабля. Поиски сокровищ потерпевшего крушение корабля испанцы продолжали долгих 60 лет, но все их усилия были напрасны.

  Прошло три с половиной века, и за поиски сокровищ «Аточа» взялся американский кладоискатель-профессионал Мэл Фишер и его команда «Спасатели сокровищ». Шел 1969 год. Мэл и не подозревал, что поиски займут у него долгих 16 лет и станут причиной его страшной семейной трагедии. Мир казался ему радостным и полным прекрасных открытий.

  Для зачистки предполагаемого места гибели «Аточа» от песка команда использовала специальные насосы, а для определения наличия в морском грунте металлов - специальный протонный магнетометр. Эту аппаратуру Фишер сконструировал собственноручно. Изо дня в день, из года в год Фишер и К° «просеивали» морское дно, следуя призрачным путем погибшего «Аточа». Бывало так, что не удавалось обнаружить ровным счетом ничего в течение нескольких месяцев. Но было и так, что со дна поднимали некоторые предметы с погибших кораблей испанского золотого каравана. Попадались пушки, посуда, шлемы, мечи и V другая амуниция воинов, монеты, украшения из серебра и золота.

Впрочем, эта «мелочевка» только дразнила и злила искателей чужого злата-серебра. Вместе с тем подобные находки указывали на близость «Аточа» и «Санта Маргариты», что вдохновляло команду Фишера на продолжение поисков. В 1971 году капитан базового судна Боб Холловей, с которого велись поиски, совершая очередное погружение нашел на дне корабельный якорь и фрагменты керамических кувшинов. Все, кто об этом узнал, тут же отправились камнем на дно откапывать золото. Среди тех, кто бросился в воду первым, был и молодой фотограф-подводник Дон Кикейд. Если бы его находку, с которой он вскоре появился на борту судна, увидел какой-нибудь «новый русский», то непременно бы «сыграл в ящик» от зависти и срама. Дон поднял со дна массивную золотую цепь длиной 2 метра 60 сантиметров и толщиной с хобот слоненка. Все остальные аквалангисты ничего, кроме ракушек, не нашли.

  И только в 1973 году поисковики, находившиеся на борту, разразились дружными и нестройными возгласами «Ура!». На судно подняли три слитка серебра. Фишера и К° больше серебра обрадовали штампы на слитках. Они соответствовали тем, что были на серебре, перевозимом в трюмах «Аточа». Когда-то в XVII веке именно эти серебряные болванки с нетерпением ждали в Севилье, но тщетно. Серебряная удача подстегнула команду Фишера к более интенсивным поискам. Работали почти без перерывов, пока позволяло солнце. Фишер подключил к поискам и своих сыновей. Правда, вернее будет сказать, что он не смог удержать их дома: вся семья (погружения совершала и его супруга Део) заразилась лихорадкой подводных приключений и поисков сокровищ. Время шло, а призрак «Аточа» появлялся со дна и вновь там же исчезал, не оставляя искателям ничего существенного.

И вот в 1975 году удача и смерть поочередно с разницей в несколько дней улыбнулись Дирку Фишеру (старшему сыну Мэла). Он поднял с небольшой глубины пять бронзовых пушек с отметиной «Аточа». Это было настоящей удачей. Но буквально через пару дней катер, на котором находился Дирк, его жена Энджел и аквалангист Рик Гейдж, перевернулся при шторме. Там находились еще несколько человек, но море отняло жизни только этих трех молодых людей.

  Но даже гибель сына не остановила Мэла Фишера и его команду от дальнейших поисков. Мэл считал себя не вправе остановиться на полпути, когда его друзья угробили на поиски уже более шести лет. Многие надолго оставляли семьи, тратили на снаряжение собственные сбережения, а кое-кто остался из-за этой экспедиции без работы.

  Только в 1980 году удалось наконец-то обнаружить значительную часть корпуса «Санта Маргариты», в истлевших и полусгнивших трюмах которого нашли золотые слитки, драгоценные украшения и серебряные монеты. А 12 мая того же года младший сын Мэла Фишера Кейн наткнулся на основную часть корпуса испанского судна. Оно находилось в неподвижном состоянии, потому что его намертво пригвоздило ко дну каменным балластом. Однако драгоценных металлов там оказалось значительно меньше, чем пушечных ядер. Историки и археологи обрадовались этой находке, а искатели сокровищ были разочарованы.

  20 июля 1985 года оказалось днем, вписанным золотом в историю городка Ки-Вест.

  В тот день Мэл Фишер проводил на борту собственного парусного судна. Чтобы купить его, он продал ферму родителей и дом жены. Этот парусник представлял собой идеальную копию испанского галиона. Его сделали по частному заказу Мэла, и в нем располагался (и располагается по сей день) музей подводной археологии. В тот день Мэлу было не до музейных ценностей. Он ползал по развернутой прямо на палубе карте и ломал голову над тем, куда бы еще «забросить удочку», чтобы выловить «золотую рыбку». Со дня начала экспедиции прошло уже 16 лет, а результат многотысячных погружений не отдавал тем золотым блеском, на который он рассчитывал. Необходимо учитывать, что каждый день поисков обходился Мэлу в круглую сумму. Рекордно низкой оказалась цифра в 1000 долларов за день поисков, но так случилось лишь один раз, обычно фигурировали более впечатляющие суммы. При этом стоит учитывать, что его ребята трудились из чисто спортивного интереса и денег за свою работу у Мэла не требовали.

  И в этот самый момент он получил сообщение по рации (вернее, рация получила, а Мэл его не слышал): «Хватит прохлаждаться! Выброси свою чертову карту! Я нашел груду хлама: то ли утиль, то ли металлолом. Ковыляй к нам, сам увидишь. Капитан барка «Донтлесс».

  В тот день магнетометр, установленный на «Донтлессе», зашкалил как никогда ранее. Тогда капитан команды отправил на подводную разведку двух аквалангистов - Энди и Грэга. Спустившись на глубину шесть метров, они не обнаружили ничего примечательного. Пришлось подниматься наверх за детектором металла и снова погружаться. И когда аквалангисты приблизились к сиротливому рифу, то детектор тотчас сошел с ума. Его стрелка застряла на предельном уровне и не колыхалась. Грэг и Энди немного поработали руками, как это делает хозяйка, вытирая пыль. Скоро они выяснили, что сидят на огромной куче серебра. Потом, показав друг другу по большому пальцу, они не спеша тронулись в обратный путь.

  Следующее сообщение капитана «Донтлесса» в открытый эфир было таким: «Если кто-нибудь увидит Мэла Фишера, то передайте ему, что мы нашли огромную кучу серебра. Если оно ему нужно, то пусть подчаливает на «Донтлесс», мы еще некоторое время будем здесь находиться.

  P.S. Пусть не забудет захватить бутылку виски».

  Тут же новость стали передавать все местные радиостанции, а по местным телеканалам запустили беспрерывную бегущую строку: «Передайте Мэлу Фишеру, что под барком «Донтлесс» его ждет несколько тонн серебра. Пусть бросает все и летит на барк, пока его ребята не спятили от радости».

  Скоро о находке в Ки-Весте знал каждый бездомный пес, но только не Мэл. Он шел по улице и ломал голову над вопросом: почему каждый первый встречный идет или едет в сторону залива с ластами, маской и аквалангом? В Ки-Весте началась серебряная лихорадка.

  Мэл получил порцию информации от незнакомого мужчины прямо на улице - прохожий поздравил его с удачей и пожелал дальнейших успехов. Мэл плохо понял, о чем идет речь, но на всякий случай позвонил Кейну (младшему сыну), этот не дал отцу даже рта открыть: «Па, это ты! Здорово, что звякнул! Там серебро валяется, ну, как ненужные обрубки на пилораме, а вокруг море... то есть не море, а море всяких монет! Можно я куплю себе новый «харлей»?»

  Всего на борт подняли 1041 слиток серебра и несколько десятков сундучков с монетами. В каждом по 3000 монет.

  Пару-тройку дней это дело отмечали, получали телеграммы, телефонные звонки и т.д. Затем продолжили работу и через десять дней наткнулись на очередной искусственный риф. На этот раз он «разродился» четырьмя семерками: 77 слитков, 7 дисков и 7 цепей с сардельку толщиной. Все из чистого золота. Сколько ни искали в данном месте, но «перевалить» через цифру 7 или 77 так и не смогли. Правда, «семерка» - число счастливое. В этом команда искателей убедилась на следующий же день, когда им выпал «покер на семерках» в виде россыпи колумбийских изумрудов. И знаете, в каком количестве их нашли? Почти 3000 штук! В придачу к ним море подарило искателям более десятка серебряных и золотых кубков и множество серебряной посуды (тарелки, подносы, чаши).

  Помимо золота в руки искателям сокровищ попало несколько тысяч бесценных, с точки зрения археологов и историков, предметов старины (оружие, предметы быта, керамика, навигационные инструменты и т.д.), самым ценным из которых считается нижняя часть корпуса (9x6 м) главного героя этой статьи - галиона «Аточ». Всего на сегодняшний день со дна поднято более 85 000 предметов старины! А потому Фишер создал музей, который процветает и постоянно пополняется новыми экспонатами.

  Подводные археологические раскопки проводились и далее. Иногда аквалангисты становились свидетелями невероятных событий. К примеру, аквалангист Крис Гобер находился на глубине и проводил разведку донного грунта, а когда случайно обернулся, чтобы полюбоваться красотами морской природы, то едва не проглотил мундштук акваланга (потому что стал нецензурно ругаться). В его сторону, загадочно мерцая, плыли, медленно опускаясь на дно, сотни изумрудов. Объясняется этот феномен вполне просто: 

изумруды находились под небольшим слоем песка, но морской поток, проходивший непосредственно над ними, «засосал» их своим течением, поднял на небольшую высоту, а потом «освободил» из своих объятий. И таким образом Крис попал под изумрудный дождь. Он ловил их руками, как будто это был тополиный пух. К сожалению, у Криса не было с собой мешка, а в плавки он поместил чуть более 90 камней.

  Мэл Фишер открыл музей, который уже посетили более 400 тысяч человек со всего мира. Там можно увидеть ценности с затонувших галионов «Аточ» и «Санта Маргарита».

  Поиски продолжаются по сегодняшний день. Команда Фишера не опускает рук и постоянно пополняется и меняется, несмотря на то, что в 1998 году в возрасте 76 лет Мэл Фишер умер.