Мир Политики

Когда в Москве начали взрываться дома, телеполуночник Дмитрий Дибров позвал в свою программу пресс-атташе израильского посольства и спросил: «Как знаменитой спецслужбе Моссад в Израиле удается заранее узнавать о терактах и предотвращать их? 
Наверно, пытают захваченных террористов?» «Что вы, – сладко улыбнулся дипломат. – Мы даже не можем их сильно толкнуть. Ведь тогда мы будем, как они».

В России мирных жителей взрывают не так давно. В Украине что-то взрывать пока (или уже) не из за чего. Израиль борется с террористами вот уже полвека. От их пуль и бомб за это время погибли более пяти тысяч израильтян. Немало для страны с населением вполовину меньше, чем в Москве. 
Немного – если вспомнить постоянные угрозы арабских стран сбросить евреев в море и залить пустыню их кровью. Не то чтобы соседи-арабы плохо старались. Просто на их пути стоит одна из самых эффективных разведок мира – израильский Моссад...

ОКО ЗА ОКО
Вообще-то в Израиле не одна разведка, а целых пять. Все они официально возникли в 1948-м – в год образования государства. Есть версия, что первый премьер-министр страны Бен-Гурион очень боялся появления в Израиле монстра наподобие советского НКВД–МГБ. Поэтому он по американскому образцу выделил каждому ведомству строго определенную сферу. Так в Израиле появились:

1) военная разведка (Аман),

2) разведка «вообще» (Моссад),

3) особый отдел полиции (Решуд),

4) Центр исследований при МИДе,

5) контрразведка, по первым буквам – Шин-бет.

Пусть общественность страны спорит о том, по каким законам ей жить – по светским или религиозным, но израильские спецслужбы давно исповедуют принцип Ветхого Завета: «Отдай душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб» (Исход, глава 21). Кровь за кровь, смерть за смерть. И месть не атавизм, а одна из добродетелей.

И чтобы ни был вынужден говорить по НТВ израильский дипломат – Моссад боролся и побеждал террористов только террором.

АКВАРИУМ
На бульваре царя Саула в Тель-Авиве есть здание. Название учреждения звучит безобидно: Институт разведки и специальных задач (Моссад-ле-тафкидим ме-юхамид). Эдакий храм науки, где по коридорам фланируют седовласые профессора в ермолках. На самом деле в Моссаде почти нет людей старше пятидесяти. Там рано выходят на пенсию. Или гибнут при исполнении «специальных задач», к которым сотрудников готовят в тренировочном центре под Тель-Авивом. Обучение длится два-три года и включает самые разные предметы. 

Выпускник должен метко стрелять из всех видов оружия, уметь обращаться со взрывчаткой, пользоваться современными средствами связи. Один из экзаменов – оторваться от слежки на многолюдной улице. Уже потом начинается прямая подготовка тех, кого забрасывают, к примеру, в арабские страны. Их учат по-арабски одеваться, по-арабски говорить и даже думать. Если сотрудника разбудят среди ночи и он заговорит на иврите – его отчисляют из группы.

СТРАНА МОССАД
Все, кто был в Израиле, знают, насколько тщательно там соблюдаются меры безопасности. Жителей не надо упрашивать обращаться в полицию по поводу подозрительных свертков или бесхозных машин. Периодически проводится инструктаж – как вести себя в случае теракта. Со времен войны в Персидском заливе всем раздают противогазы и учат ими пользоваться. Что касается людей из Моссада, то с ними большинство израильтян ни разу не встречались, хотя при этом все уверены: Моссад где-то рядом. В Моссаде работает не больше двух тысяч штатных сотрудников, но они опираются на широкий круг добросовестных или платных информаторов. 

Осведомители есть и в кнессете (парламент), и в политических партиях, и в газетах. Как у нас когда-то, в каждом большом коллективе кто-нибудь «стучит». Основной принцип работы Моссада – сначала узнать о враге как можно больше, а потом применить силу.

ДВА БОЙЦА
Моссад создали в конце 40-х два Исера – Большой и Маленький. Рослый Исер Беэри попал под суд, когда сгоряча приказал расстрелять офицера, шпионившего на Иорданию. Его дело не пропало и перешло к невысокому Исеру Харелу, который до репатриации из Риги был Изей Гальпериным. Подчиненные шутили, что, оставшись в СССР, он непременно возглавил бы КГБ. Харел был прирожденным шпионом. Взгляд его холодных голубых глаз вскрывал собеседника, как банку консервов. (Сегодня такой взгляд только у Владимира Путина). Имени Харела до его отставки в 1961-м в Израиле не знал никто. От Харела пошли многие традиции Моссада: паталогическая секретность, привычка к экономии и недоверие к современной технике.

Кстати, дома грозный Исер во всем слушался жену, и соседи жалели маленького, тихого мужа красавицы Ривки. Его инкогнито раскрылось случайно, когда жена вывесила проветриться мундир с погонами подполковника (для Израиля это очень много, высшее звание в израильской армии – генерал-лейтенант – обычно носит начальник Генштаба). Хотя Исер надевал мундир редко, предпочитая штатский костюм и темные очки. В них удобнее было разъезжать по миру, наблюдая за выполнением «специальных задач». Их в то время у Моссада было две: борьба с арабами и розыск спрятавшихся нацистских преступников.

Самой эффективной операцией Моссада считают похищение палача номер один Адольфа Эйхмана, доживавшего свои дни в Аргентине под именем Рихардо Клемента. Для операции было отобрано двенадцать абсолютно надежных людей – у всех родственники погибли от рук нацистов. 11 мая 1960 года Эйхман был схвачен прямо у своего дома, накачан наркотиками и отвезен в аэропорт, где его погрузили в самолет под видом попавшего в аварию потому забинтованного израильского дипломата. Смертная казнь в Израиле не применяется, но для Эйхмана сделали исключение – он был повешен.

ПОСЫЛКИ СО СМЕРТЬЮ
Однако вскоре Моссаду стало не до престарелых нацистов.
В начале 60-х пришедший к власти в Египте президент Насер захотел стать лидером всего арабского мира. Сплотиться арабам помог общий враг – Государство Израиль, изгнавшее со своей территории палестинцев. Насер пытался выпросить у Советского Союза атомную бомбу или, например, отвести пограничные речки, чтобы лишить весь Израиль воды. Когда эти планы сорвались, осталась одна надежда – на немецких ученых, бывших нацистов, которые в глубокой тайне создавали в Египте ракеты «Фау» для ударов по Израилю.

«Узнать о враге как можно больше» – первая половина девиза Моссада. Имена и адреса немецких ядерщиков израильтяне получили от своего египетского агента Вольфганга Лутца. Этот сын немца и еврейки открыл в Каире школу верховой езды и втерся в доверие к немецким ракетчикам благодаря своей истинно арийской внешности.
Вторая половина девиза Моссада – «применить силу».

В 1961-м в Каире прогремело несколько взрывов. Несколько немцев-физиков погибли, вскрыв полученные по почте посылки. Египетская ракетная программа провалилась (эта история вольно пересказана в известном романе Фредерика Форсайта «Досье «Одесса»). «Почтовые бомбы» изобрел Моссад! Палестинские террористы взяли их на вооружение уже потом.

ДЕСЯТЬ МИЛЛИОНОВ ЗА КОГЕНА
Именно благодаря Моссаду израильская армия так легко разгромила арабских военных в войне 1967 года. Войну начал Израиль, нанеся упреждающие удары по войскам Египта, Сирии и Иордании, сосредоточенным вдоль израильских границ. Анекдот тех лет: «Зачем в арабских танках четыре задних передачи и одна передняя?» – «Передняя – чтобы убегать, если евреи вдруг нападут сзади».

Война была окончена в шесть дней, за что и была названа Шестидневной. Что неудивительно: израильские шпионы засели в штабах и на военных заводах, а один из них, Эли Коген, едва не стал… министром обороны Сирии. Его разоблачили случайно и повесили на площади Дамаска, хотя Израиль предлагал за него десять миллионов долларов. (Израильтяне всегда высоко ценили своих агентов и после войны сумели обменять многих из них на арабских генералов, которых в израильском плену было в избытке).

СПИСОК ЯВНО НЕ ШИНДЛЕРА
Штаб Организации освобождения Палестины поставил перед бойцами-федаинами задачу: «Зажечь землю под ногами оккупантов-израильтян». Новыми союзниками палестинцев стали террористы из ирландской ЭРА, баскской ЭТА, японской «Красной армии», которые с воодушевлением принялись учить арабских товарищей тому, что знали сами.

30 мая 1972 года трое японцев устроили бойню в израильском аэропорту, убив двадцать человек. 5 сентября того же года в Мюнхене террористы из палестинской организации «Черный сентябрь» взяли в заложники олимпийскую сборную Израиля. Из-за бездарных действий немецкого спецназа все одиннадцать заложников погибли. Тогдашний премьер Голда Меир заявила в кнессете: «Израиль приложит все силы и способности, которыми наделен наш народ, чтобы настичь террористов, где бы они не находились».

Глава Моссада Цви Замир составил список семнадцати палестинцев, ответственных за преступление в Мюнхене. И поставил задачу: через год все должны быть мертвы. Для выполнения задания в недрах Моссада была создана спецгруппа «Мицвах элохим» («Гнев Божий»). Три палестинца, входивших в список, укрылись в Бейруте и поселились в отеле на побережье. Агенты Моссада подплыли к берегу с аквалангами, переоделись и прошли в отель где жили палестинцы, под видом туристов. Руководитель группы изображал подвыпившую даму; это был Эхуд Барак (в будущем премьер-министр Израиля). Расстреляв арабов из пистолетов «беретта» с глушителем (любимое оружие Моссада), израильтяне благополучно убыли тем же путем. Операция заняла два часа. 

К июню 1973-го уже 13 человек из 17-ти были мертвы. Но оставался в живых тот, кто возглавлял операцию по захвату заложников, – Абу Хасан Саламех, прозванный Красным Принцем. Глава ООП Ясир Арафат называл этого молодого красавца с повадками плейбоя своим сыном. Саламех был очень осторожен, и даже Моссад не мог получить его четкого фото. Это стало причиной самого шумного провала в истории израильских спецслужб: в июле 1973 агенты настигли Саламеха в норвежском городке, но по ошибке застрелили ни в чем не повинного официанта-марроканца… Но в январе 1979-го Саламех все же был взорван в машине при помощи радиоуправляемой бомбы.

В 1991 –м «Гнев Божий» настиг последнего из 17-ти палестинцев, взявшего заложников в Мюнхене в 1973-м году, – лидера «Черного сентября» Абу Ийада. «Отдай душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб».

ЕВРЕЙСКИЙ ТРЕУГОЛЬНИК
Конечно, кроме Моссада, с терроризмом боролась израильская армия, бомбившая базы и склады оружия боевиков. Впрочем, действия военных тоже направлялись разведкой. Да и новейшее американское оружие армия получала во многом благодаря Моссаду – в обмен на разведывательные данные.

Привыкнув воровать военные секреты у врагов, израильтяне делали тоже с союзниками. Нашумела история с угоном в Израиль нескольких торпедных катеров из Франции в 1967-м, когда после победы Израиля в Шестидневной войне французский президент де Голль решил, что Франции нужна арабская нефть, и ввел эмбарго на поставки оружия в Израиль. В том числе и на уже оплаченные израильтянами катера. Пришлось угнать.

А когда Тель-Авив захотел обзавестись собственным ядерным оружием, в открытом море, как в «Бермудском треугольнике», стали бесследно исчезать суда с ураном и плутонием. И в конце 70-х у Израиля появилась атомная бомба. Все эти случаи весьма подпортили мировую репутацию еврейского государства. Но Институт разведки был уверен: все «беседэр», хорошо.

ПЕРЕМЕН, МЫ ЖДЕМ ПЕРЕМЕН
В конце 80-х годов тактика Моссада начала давать сбои. Лучшая разведка в мире не поспевала за происходившими переменами. Кольцо враждебности вокруг страны рассасывалось: сначала Египет, потом Иордания пошли на заключение мира с Израилем. Происходили перемены и в ООП – ее лидеры все чаще говорили об отказе от терроризма. Исчезла внешняя угроза, и страна, прежде прощавшая своим спецслужбам все, начала задавать им неприятные вопросы. Когда агенты контрразведки Шин-бет в 1984-м насмерть забили двух пойманных террористов, их организацию заклеймили в израильских газетах как «еврейское гестапо».

Но еще больше шума было, когда обнаружилось, что Моссад в пику ООП вскормил оппозиционные Арафату исламские группы «Хамас» и «Хезболла»! Это как если бы чеченских террористов, взрывавших дома в Москве, воспитывали в ФСБ.

«Хамас» и «Хезболла» вышли из-под контроля израильтян. И с ними Моссаду было бороться труднее, чем с прежними террористами: фанатики-исламисты не боялись умереть в борьбе с неверными, ведь они сразу отправлялись в рай. Они просто обвязывались взрывчаткой и взрывали себя на улицах израильских городов, убивая и раня сотни людей. Или нагружали взрывчаткой грузовики и таранили ими дома с неверными, как в 1983-м в Ливане. Там при взрыве американских казарм погиб 241 морской пехотинец США. Кстати, в кузове грузовика находился печально известный теперь в России гексоген.

Следующий удар по репутации израильских спецслужб в целом (а значит, и Моссада), был нанесен в ноябре 1995-го, когда в Тель-Авиве был убит премьер страны Ицхак Рабин, вроде бы развязавший кровавый еврейско-арабский узел. Обнаружилось, что его убийца, израильтянин Игал Амир, был информатором израильской контрразведки Шин-бет. Газеты тут же предположили, что премьер-миротворец пал жертвой заговора собственных спецслужб.

Стала рассыпаться агентурная сеть: в Ираке и Иране десятки израильских шпионов были раскрыты и казнены, а палестинцев, работавших на Моссад, все чаще стали находить в канавах с перерезанным горлом. И сегодня, как пишут израильские газеты, единственными словами, которыми можно оценить работу когда-то прославленной спецслужбы, являются «коррупция, некомпетентность и кризис».

***
Давний поклонник израильской разведки писатель Фредерик Форсайт считает: «Моссад разложили высокие оклады и газетная слава». А может, любая самая профессиональная спецслужба кончается в тот момент, когда берет на вооружение методы своих оппонентов? Когда террористов начинают «мочить в сортире». История Моссада показывает, куда ведет эта дорога.