| Главная » Статьи » Цивилизации |
СИРИЯ
Распадение давидовой монархии имело ближайшим последствием потерю евреями всякого политического значения. Мы видели, что Египет немедленно вступил в свои права; однако, внутренние дела снова отвлекли его от внешней политики. На смену явились другие кандидаты в гегемоны, и прежде всего с ними пришлось столкнуться северному царству. Иеровоам (933—912), сделавшись царем, должен был пойти по тому же пути, что до него Гедеон и Давид и вообще все ханаанские владетели, — ему предстояло заняться организацией национального культа, необходимого для самостоятельного государства, в особенности же теперь, когда ковчег завета остался в Иерусалиме, в пределах враждебного царства. Мы знаем, что Иеровоаму не могло быть в этом отношении затруднений — территория Израиля усеяна древними местами культа, чтившимися ранее Иерусалима и давно уже усвоенными Иегове. Выбор его остановился на Вефиле и Дане, — на юге и севере государства; здесь Иегову чтили в виде золотого тельца. Этот культ был объявлен государственным, и вместе с тем приобрели общественное значение местные праздники, соединенные с ярмарками, конечно в подрыв Иудее, не только религиозный, но и экономический, но вместе с тем и к усилению ханаанизации израильской религии и ослаблению национального сознания. Иеровоам стремился и политически обессилить Иудею, по крайней мере III книга Царств говорит: «война была между Ровоамом и между Иеровоамом во все дни жизни его». Однако, несмотря на численное превосходство сил, израильское царство невидимому не имело успеха; по крайней мере, мы знаем, что Иеровоам из Сихема, который избрал столицей, должен был переселиться в заиорданский Пенуэль. В связи с этим, вероятно, стоит и то, что Иеровоаму не удалось основать династию. Уже сын его Надав был через год свергнут. Война продолжалась и после свержения Иеровоамовой династии: царь Вааса прямо против Иерусалима стал строить в Раме пограничную крепость, желая очевидно вести наступательную политику. Слабое царство едва ли могло ее выдержать, и внук Ровоама, Аса решился на последнее средство. «И взял Аса все серебро и золото, оставшееся в сокровищницах дома господня и в сокровищницах дома царского, и отдал его в руки слуг своих, и послал их царь Аса к Бенададу, сыну Таб-риммона, сына Хозионова, царю Арама, жившему в Дамаске, и сказал: «союз между мною и между тобою, вот я и посылаю тебе в подарок серебро и золото: расторгни союз твой с Ваасою, царем израильским, чтобы он отошел от меня»... (III Цар. 15, 18—19). Это было не чем иным, как поступлением в вассалы к наиболее крупной державе Сирии того времени — арамейскому царству в Дамаске. Занимая необыкновенно выгодное географическое положение на пересечении торговых путей из Египта к Евфрату и от последнего к финикийским гаваням, а также караванных путей из Вавилона чрез Сирийскую пустыню, на границе пустыни ив задней части страны с приморскими гаванями, Дамаск скоро сделался центром культуры, торговли и политического могущества для завладевших им арамеев, царь которых Резон, как мы видели, почти одновременно с Давидом и подобно ему, основал свое государство в месте прежнего царства Сувы или Цобы. Торговые интересы Дамаска повелительно требовали обладания караванным путем к Средиземному морю, у Акки мимо Галилейского озера через Иордан и область израильских колен Завулонова и Иевфраи-мова, а потому отношения к еврейским царствам были для него далеко не безразличны. Бенхадад или Бир-Идри был, кажется, третьим преемником Резона, и с именем его соединена лучшая пора царства. По просьбе Асы он разгромил Израильское царство и отторг от него столь важный для торговли Дамаска север. Эти неудачи обусловили падение дома Ваасы и внутренние смуты, причем один царь зверски убивал другого. Около 887 г. на престол сел энергичный Амврий (Омри), может быть, арабского происхождения, оставивший по себе такое имя, что позднее ассирияне, может быть, при нем вступившие впервые в непосредственные сношения с Израилем, называли Израильское царство «Бит-Хумри» — «дом Амврия». При нем и его сыне Ахаве Израиль переживал время своего второго расцвета. Иудейское царство в это время также покорило еще раз Эдом и владело до Эланитского залива; Иосафат даже пытался было возобновить морские экспедиции в Офир, но буря разбила его корабли. Отношения его к Израилю были вассальные, оба царя действовали сообща и находились в родственных отношениях. В родстве состоял Ахав и с тирским царем Итобаалом. Новая династия основала себе и новую столицу — Самарию (Шемрон — «Сторожевая башня»), которой была предназначена видная роль в истории. Оплот этой расположенной в самой плодородной части Ефремовых гор, в средоточии страны и с удобными путями сообщения твердыни делает честь способностям Амврия. Недавние американские раскопки обнаружили здесь на самой высшей точке скалы цитадель, с видом на далекое море, стены дворца строителей и храма с финикийскими культами, которым они покровительствовали. Здание, сначала скромное, было затем расширено; оно состояло, как вообще на Востоке, из небольших закрытых помещений и больших открытых дворов прекрасной постройки. Была найдена египетская алебастровая ваза с именем Осоркона II и около нее куча черепков с еврейскими курсивными надписями чернилами — это квитанции на получение вина и елея от такого-то такому-то, может быть, для потребностей культа. Удачные войны вел Амврий, а за ним Ахав, и с восточным врагом — моавитянами. Об этом нам повествует не только библия, но и один из интереснейших эпиграфических памятников древности — большая надпись моавитского царя Меши, найденная в 1868 г. Клейном в Дибоне. Оба свидетельства счастливо пополняют друг друга. «Амврий, царь израильский, теснил Моава долгое время, ибо гневался Кемош (бог моавитский) на страну свою. Ему наследовал его сын, и он также говорил: «я буду теснить Моава». В мои дни говорил он это, и мог видеть мое удовлетворение на нем и доме его... Амврий занял область Мадебу, и там сидел во дни свои и во дни сынов своих 40 лет»... Из библии мы знаем, что Меша платил дань Ахаву скотом и был его вассалом. При таких условиях было неестественным для Израиля оставаться в подчиненных отношениях к Дамаску, и мы видим, что Ахав ведет ряд удачных войн с Бенхададом, но все-таки не может избавиться от вассальной зависимости, и в конце концов геройски падает в битве при Рамофе галаадском. Два преемника его, Охозия и Иорам, не могли спасти его династию ни от внутренних неурядиц, ни от недовольства со стороны руководимой пророками патриотическо-религиозной партии, гнушавшейся влияний извне и небрежения культом Иеговы. Внешние условия также изменились к худшему. Прежде всего отпал Меша моавитский и немедленно перешел в наступление, желая вернуть Моаву его отторгнутые области. Без особого сопротивления возвратил он знаменитую в настоящее время христианской мозаикой Медебу и выстроил для ее защиты крепость, затем покорил область Атарофа, в которой «издревле жили мужи Гадовы». Все население было перерезано для услаждения Кемоша и Моава и на его место поселены моавитские колонисты. Затем, по велению оракула Кемоша, Меша ночью идет на г. Небо и после упорной битвы берет его. Заклятое Аштар-Кемошу население в количестве 7 тыс. человек было перебито, унесены алтари Иеговы; далее с 200 человек Меша взял г. Иассу, опорный пункт израильтян. Сделавшись таким образом хозяином всей спорной области до северной части Мертвого моря, Меша приступил к устроению ее. Он восстановил старые крепости и выстроил новые (Восор, Ароир, Медебу, Кариафаим и др.). Израильские пленные должны были работать по укреплению Кархо в г. Дибоне. Везде были выкопаны цистерны в каждом доме. Вновь приобретенная территория была связана с ядром государства «дорогой при Арноне». Наконец, в последней сохранившейся части своей надписи он повествует о новых предприятиях, на этот раз против юга, кажется, Иудеи и стоявшего от нее в зависимости Эдома. По предположению Клермон-Ганно, до нас дошла только половина надписи; дальнейшее дополняется библией, которая подробно повествует о коалиции против Меши из Иорама израильского, Иосафата иудейского и эдомского царя (?). После утомительного, сопровождавшегося чудесами похода по эдомской пустыне, союзники разбили встретивший их отряд, вторглись в страну и подвергли ее страшному опустошению. Меша заперся в крепости Кирхаресет (ныне Керак). Попытка пробиться не имела успеха. Тогда Меша, доведенный до отчаяния, решается на последнее средство, которое давала ему его мрачная религия. Он, в виду врагов, на городской стене принес Кемошу во всесожжение своего первенца и наследника. Осаждавшие, такие же семиты, увидели, что совершен величайший акт умилостивления разгневанного божества. Ими овладел ужас, и они сняли осаду. Меша был спасен, и в благодарность воздвиг в Кархо «Высоту спасения»), надпись с которой попала в руки науки, представив один из интереснейших памятников, параллельных ветхому завету. Он указывает на сравнительно высокую цивилизацию этого пограничного с пустыней царства и, вместе с тем, является для нас едва ли не древнейшим свидетельством появления семитического алфавита, родоначальника греческого, а следовательно и всех европейских. Это время может быть названо золотым веком еврейской литературы, особенно историографии. В библейских книгах мы находим включенными части первоклассных писаний, указывающих на превосходство еврейского гения перед другими более культурными народами. История Саула и Давида почерпнута священными дееписателями не только из творений официальных летописцев, упоминаемых уже и при Давиде, но и из произведений частной инициативы, удовлетворявших потребности сообщить и излагать с известным прагматизмом сведения о прошлом. История Соломона является первым примером историографии в высоком стиле, перешедшей от эпического рассказа к прагматической переработке материала. Она относится ко времени около Иосафата. Несколько позже возникли истории пророка Илии, затем Елисея, Ахава, а в конец библейской письменности этой эпохи Ягвист и Элохист, Киттель называет первого одновременно собирателем, повествователем, поэтом, философом и религиозным учителем своего народа. Он с любовью и терпимостью собирает сказания, будь то вавилонского или халдейского происхождения. Он художник слова, обладающий тонким психологическим чутьем; он интересуется величайшими проблемами бытия и религии. Это — высокоодаренный иудей не из среды духовенства, вероятно из круга древних пророков, полный глубоких мыслей и исканий, монотеистического и универсального миросозерцания. Элохист — по-видимому ефремлянин, бывший в половине VIII в. представителем более развитой духовно эпохи, менее терпимой и оригинальной, уступающей Ягвисту и в художественности и в силе. Приблизительно одновременной с надписью Меши следует признать написанный почти на чистом финикийском языке текст Киламу, царя Самаля, который изобразил себя в царском одеянии, но без оружия (может быть, как вассал Ассирии) пред этой надписью и символами божеств. Он говорит, что ни дед, ни отец его Хая (Хаян, упоминаемый как вассал на монолите Салманасара II под 851 и 854 гг.) не были деятельными правителями, и ничего не предпринимали для уврачевания социального неравенства, которое в это время сильно давало себя чувствовать и в еврейских царствах, и при них народ бедствовал; соседи подкупали против них ассирийского царя, «деву отдавали за овцу, мужчину — за одежду». Он же, вступив на престол, стал «отцом, матерью и братом для оседлого (вероятно, хеттского) населения». «Не видавший никогда овцы стал обладателем стада, стал владеть серебром, золотом. Кто никогда не видал полотна, облекался в виссон». Такими же красками и в тех же выражениях, как мы видели, и египетские писатели рисовали время мудрых правителей, боровшихся с обострением социального неблагополучия. Но здесь о себе это говорит сам царь, презрительно упомянув своих предков. Дворцовый переворот в Дамаске, жертвой которого пал Бенхадад, свергнутый царедворцем Азаилом, дал повод Иораму израильскому начать войну с целью вернуть, в союзе с Иудеей, свои владения в Галааде. Во время похода он был ранен и его полководец Ииуй стал во главе руководимого пророком Елисеем движения против династии. Иорам был убит и с ним истреблены все его родственники. Ииуй вступил на престол и начал новое направление во внешней и внутренней политике. Первое выразилось в сношениях с Ассирией. Израиль признал верховенство новой грозной силы; возможно, что и самый переворот совершился не без влияния последней. Ф. Я. Покровский, Разделение Еврейского царства. Киев, 1885. Литература о надписи Меши огромна; и на русском языке имеются прекрасные исследования Д. А. Xвольсона, Гаркави, __наконец Соловейчика. Исследования о надписи Меши. Журн. мин. нар. проев., 1900, 10и11. (Здесь указаны и разобраны главнейшие труды запад-кых ученых, а также изложена история вопроса). Предварительное археологическое обследование местности Дибона произведено D. MackenzieB 1910 г. См. отчет Dibоn, The city of King Mesa and of moabite stone, с планом площади города, дворца и остатков укреплений (Palestine Exploration Fund Stat, 1913, 57—79). — О раскопках на месте столицы династии Амврия, Самарии ом. предварительные сведения в Revue Biblique с 1909, а также Кittel, Merkwurdige Funde in alten Samaria. Theol. Literaturblatt, 1911. Thiersch в Zeitschrift d. Deutsch. Palaestinaverein, 1913. К этой же, а может быть немного более поздней эпохе относятся найденные в Иерусалиме и в Южной Палестине (Шепеле) ручки кувшинов из красной глины с древне-еврейскими штемпелями — грубо исполненным крылатым солнечным диском или летящим скарабеем и надписями. Последняя состоит из двух слов: «царю» и имя одного из четырех городов: Хеврон, Сохо, Зиф и Мареса (?). Вероятно, в этих городах, окрестности которых обильны глиною, были царские заводы посуды, представлявшей, может быть, и проверенные меры емкости; может быть, они служили для доставки ко дворцу натуральных повинностей. См. П. К. Коковцева в Сообщ. прав. Палест. о-ва, 1901, XII, 20. Семитической эпиграфике посвящен специальный орган Ephemeris fur Semitische Epigraphik, издаваемый с 1900 г. Lidzbarski; здесь кроме оригинальных статей помещаются разборы работ, касающихся семитических надписей. Между прочим о надписи Киламу: Eine phonizische Inschrift aus Zendschirli в III т. этого издания (1912); иначе ее понимает Littmann в Sitzungsberichte Прусской академии, 1911. | ||
| Просмотров: 525 | Рейтинг: 0.0/0 | ||
| Всего комментариев: 0 | |
Наша Рассылка
Категории раздела
| Милицейские байки [0] |
| НЛО, Пришельцы [21] |
| Скрытая история [402] |
| Палеокосмонавтика [1] |
| Секретные X - files [95] |
| Никола Тесла [0] |
| Цивилизации [478] |
| Невероятное [568] |
| Мифы, Истории [209] |
| Все про Русов [44] |
| Люди, Феномены [252] |
| Тайны 3-го рейха [0] |
| Магия, гороскопы [144] |
| Узри корень [67] |
| Тайны, Загадки [912] |
| Криптозоология [98] |
| Наука и жизнь [1180] |
| Аномальные новости [134] |
| Секреты Спецслужб [52] |
| Секреты Политики [183] |
| Секреты Правосудия [13] |
| Секреты Истории [206] |
| Секреты Главные [42] |
| Секреты Армии [18] |
