|
Глеб Самойлов, Белорусия, Могилевская область
Образ Божьей Матери, написанный в XVII веке, жестоко мстил тем, кто пытался на нем нажиться.
Совсем другого мнения придерживались Карпов и Неклюдов. Они твердо решили завладеть раритетом семнадцатого столетия и свели знакомство с местным жителем 48-летним Михаилом Шапко. Под стать новым друзьям, Шапко хорошо знал вкус тюремной баланды и, услыхав о заветной иконе, удивился собственной близорукости.
- Сам эту иконку видел, когда бабке Прасковье дрова колол, но никогда не думал, что простая деревяшка может хороших денег стоить.
Наполнивших маленькую комнату. ? Сейчас вся деревня сбежится!
? Иду! ? Карпов сунул лезвие перочинного ножа в отверстие висячего замка. Послышался негромкий щелчок, и тонкая дужка выскочила из паза. Взломщик торопливо откинул крышку сундука, порылся в нем и выругался: кроме пахнущих нафталином старушечьих кофт внутри ничего ценного не было.
Между тем предусмотрительно высыпанные из печи угли разгорелись на удивление быстро и Сергей Карпов, задержавшийся в доме дольше подельников, с ужасом понял, что путь к выходу отрезан. В панике он бросился в огонь, но вынужден был вернуться назад: плотная завеса пламени оказалась непроходимой. Карпов заметался по комнате, натыкаясь на мебель и жалобно подвывая. Он разбил одно из окон. Отверстие оказалось слишком маленьким для того, чтобы выбраться на улицу, зато достаточно большим, чтобы дать огню новую порцию воздушной пищи. Карпов вскарабкался по лестнице на чердак избы и, движимый отчаянием, вышиб несколько досок из фронтона. У полыхающего дома уже собрались люди, которые стали свидетелями прыжка Сергея. Приземление оказалось крайне неудачным. Карпов попытался встать и даже сделал несколько шагов, но взвыл от боли в ноге и рухнул на землю, освещенную бликами проблесковых маячков. За неотложкой, увезшей Сергея в больницу, ехал милицейский УАЗ .
Первые жертвы
Мужскому монастырю, построенному в окрестностях белорусского райцентра Мстиславль в начале позапрошлого века, суждено было пройти через множество испытаний. Заселившие обитель монахи поддерживали с местным населением самые теплые отношения: учили крестьянских ребятишек грамоте, а их отцов ? правильному ведению хозяйства. В монастырь обращались бедные и больные, которым никогда не отказывали в помощи. Однако пришедшие к власти большевики посчитали монастырь вредным пережитком прошлого. Обитель закрыли, а большую часть монахов отправили осваивать гиблые сибирские земли.
Закрытие Мстиславского монастыря, как водится, сопровождалось беззастенчивым разграблением ценной культовой утвари. Одним из наиболее активных участников варварской акции был житель соседней деревни Максим Меньшов. Потомственный бедняк и ярый революционер собственноручно низложил старика-игумена, вытащив его за седую бороду на улицу. Так в доме 22-летнего атеиста появилось несколько икон, которые долгое время пылились в темной кладовой. Среди них был легендарный образ Божьей Матери. Принесенный в монастырь странствующим монахом, он, по многочисленным свидетельствам, мироточил и исцелял, но своему новому владельцу счастья не принес. Максим женился и начал было налаживать светлую жизнь . Однако по непонятным причинам молодая и здоровая жена Меньшова рожала только мертвых детей.
Тогда соседи и начали поговаривать о висевшем над Максимом проклятье. В конечном итоге Меньшов допился до белой горячки и повесился.
Череда смертей продолжается
Утихли революционные бури, прошло страшное время сталинских репрессий, промелькнули послевоенные десятилетия. Свидетелями всего пережитого стали стены заброшенного монастыря, в разное время служившего складом и казармой. В 2002 году было принято решение о восстановлении обители. Закипели строительные работы, в которых кроме будущих монахов участвовали химики соседней спецкомендатуры.
Среди тех, кому довелось восстанавливать монастырь, был трижды судимый житель Могилева Сергей Карпов. Из своих сорока лет он провел в колониях больше шестнадцати, не имел ни семьи, ни дома, болел туберкулезом. Выход на волю не сулил Сергею ничего хорошего, и он всерьез задумывался над тем, как завязать с криминальным прошлым, предварительно обтяпав последнее крупное дело. Своими планами он поделился со старым дружком Дмитрием Неклюдовым, который тоже досиживал на химии свой срок и не имел понятия о том, чем займется на воле. Пытливые умы комбинаторов никак не могли придумать ничего путного. Помог случай. Однажды среди дебрей строительных лесов и бетономешалок появилась древняя старушка, искавшая отца-игумена. Вскоре среди строителей пополз слух о 98-летней бабке, намеревавшейся подарить будущему монастырю очень ценную икону. Неклюдов стал свидетелем беседы старушки с игуменом и поделился новостями с Карповым.
Мужик этой старой перечницы еще в революцию здешних попов гонял. Вот бабка и хочет замолить грехи своего супружника.
Прасковья Михайловна, как оказалось, была вдовой Максима Меньшова, покончившего с собой много лет назад. Она доживала свой век в полном одиночестве и не пропускала ни одной церковной службы. Все соседи знали о том, что старушка верит в проклятие, постигшее ее семью после того, как Максим вынес из монастыря чудотворную икону Божьей Матери. Те немногие, кого бабка пускала в дом, видели образ, висевший на почетном месте. В восстановлении монастыря Прасковья Михайловна увидела знак свыше и решила, что икона должна занять подобающее ей место.
Совсем другого мнения придерживались Карпов и Неклюдов. Они твердо решили завладеть раритетом семнадцатого столетия и свели знакомство с местным жителем 48-летним Михаилом Шапко. Под стать новым друзьям, Шапко хорошо знал вкус тюремной баланды и, услыхав о заветной иконе, удивился собственной близорукости.
Я Сам эту иконку видел, когда бабке Прасковье дрова колол, но никогда не думал, что простая деревяшка может хороших денег стоить.
Нечистой троице следовало торопиться. Со дня на день образ мог перекочевать в стены монастыря и сделаться недоступным. Однажды вечером Михаил постучался в дверь Меньшовой и попросил денег на бутылку вина. Старушка словно почувствовала недоброе.
Нет у меня денег, можешь под окнами зря не шастать!
Настойчивые уговоры не подействовали и тогда за дело взялись Карпов и Неклюдов. Они поочередно били в дверь ногами до тех пор, пока хлипкий засов не сломался. Трое подонков ворвались в дом, попутно сбив хозяйку с ног. По первоначальному замыслу, разбойники должны были ограничиться иконой, но жадность взяла свое. Все бросились обыскивать шкафы и тумбочки. Когда Меньшова пришла в себя и попыталась позвать на помощь, Шапко решил избавиться от свидетельницы. Он схватил с кровати подушку и плотно прижал ее к лицу старушки. Чтобы замести следы убийства, злодеи сорвали с окон занавески, которые швырнули на выброшенные из печи угли. Дмитрий и Михаил оказались расторопнее Сергея и покинули полыхающую избу. Карпов же так увлекся поисками денег и ценностей, что оказался в огненной ловушке. Подельники даже и не думали о том, чтобы помочь Сергею. Воспользовавшись тем, что на пожар сбежались почти все жители деревни, Шапко умудрился завести старый Москвич своего соседа и скрыться до приезда милиции.
Сергей Карпов,спасаясь от огня, при падении не только сломал ногу, но и ребро, которое проткнуло ему легкое. Первые показания он дал в больничной палате, заявив, что ничего не знает о дальнейших планах соучастников разбойного нападения и убийства. Введенная в области операция Перехват не дала результатов, но уже через два дня следы беглецов отыскались. Поздней ночью на шоссе Могилев-Минск произошла авария. Автомобиль Москвич на полном ходу врезался в дорожное ограждение и свалился в кювет с двухметровой насыпи. Водитель погиб на месте, а посмертная экспертиза установила, что он был очень пьян. Установить личность ночного лихача оказалось непросто: в карманах до неузнаваемости изуродованного трупа не было документов. Помогла ориентировка на автомобиль, числившийся в угоне. Водителем оказался разыскиваемый Михаил Шапко. Следствие по факту убийства Прасковьи Меньшовой вновь оказалось в тупике. На этот раз на долгие восемь месяцев. Засады на квартирах, где мог появиться Дмитрий Неклюдов, результатов не дали. Надежды сыщиков на то, что рано или поздно всплывет драгоценная икона, тоже не оправдались.
Лишь в феврале прошлого года стала известна судьба последнего из трех похитителей старинного образа. Участники одного из лыжных кроссов случайно наткнулись на полуразложившийся труп, пролежавший в лесопосадке не меньше нескольких месяцев.
Неизвестный мужчина погиб от множества ножевых ранений и был опознан только благодаря значившимся в милицейской картотеке отпечаткам пальцев. Дактилоскопическая экспертиза однозначно установила, что убитым был Дмитрий Неклюдов.
Карпов так и не смог оправиться от полученных травм. Выздоровлению помешал застарелый туберкулез. Сергей не дожил до суда и скончался в камере следственного изолятора.
Похищенную икону отыскать не удалось. По всей видимости, образ Божьей Матери попал в руки людей более серьезных, чем пьянчуги- химики . Возможно, кто-то еще собирается за счет иконы поправить свое финансовое положение. Знает ли этот кто-то о горькой участи тех, то успел подержать образ в руках и посмел отнестись к нему без должного почтения?
|
