Железная маска.
20 ноября 1703 г. на кладбище при церкви Св. Павла в Париже состоялось тайное погребение неизвестного арестанта, проходившего по реестру заключенных Бастилии как «Железная маска». С середины XVIII в. и до наших дней ученые и деятели культуры Франции, Италии, Великобритании и Германии, пытаясь раскрыть секрет «Маски», выдвинули более полусотни «кандидатов» на роль таинственного узника. Однако, несмотря на рациональные гипотезы и остроумные домыслы, покров тайны упорно скрывал эту трехвековую загадку истории.
Самый таинственный узник в истории.
Первые слухи о бастильском узнике в маске появились при дворе Людовика XIV в начале второго десятилетия XVIII в. Их источником оказалась весьма осведомленная в дворцовых интригах вдова герцога Орлеанского, брата Людовика XIV, Шарлотта Елизавета Баварская. В 1711 г. она в письмах к своей тетке Софье, герцогине Ганноверской, рассказала о распространившихся в придворной среде толках о необычайном узнике главной королевской тюрьмы. По ее словам, в Бастилии в течение нескольких лет содержался и умер неизвестный узник в маске, якобы английский лорд, замешанный в заговоре против английского короля Вильгельма III Оранского.
Значительно большую общественную огласку вызвала книга безымянного автора «Секретные записки по истории Персии», опубликованная в 1745 г. в Амстердаме. Автор, подражая «Персидским письмам» Ш. Монтескье, рассказал о злополучной судьбе Жиафера, незаконного сына «Шаха-Абаса» — Людовика XIV, давшего пощечину своему сводному брату, «Сефи-Мирзе» — «Великому дофину», и осужденному за это на вечное заключение. Было ясно, что этот узник — граф Вермандуа, Великий адмирал Франции, 16-летний сын Людовика XIV и его фаворитки Луизы де Лавальер.
В 1751 г. Вольтер, находясь в эмиграции, выпустил книгу «Век Людовика XIV». В ней автор, сам ставший в 1717, а потом в 1726 г. арестантом Бастилии, поведал миру легендарную историю об ее таинственном узнике, обязанном под страхом смерти носить на лице железную маску. Ему поверили, ведь Вольтер беседовал с людьми, прислуживавшими «Маске» Он же 20 лет спустя предложил сенсационную разгадку тайны: под «Железной маской» скрывали старшего брата Людовика XIV, сына Анны Австрийской и одного из ее фаворитов Версия Вольтера приобрела широкую известность и породила внушительный поток литературы о таинственном заключенном, «короле-солнце» и его времени, не иссякающий до сегодняшнего дня.
Невероятную, но захватывающую историю сразу подхватили публицисты, писатели, ученые. Кроме Вольтера, издавшего свой труд в 1751, 1752, 1753 гг., до Великой французской революции загадка узника Бастилии исследовалась в работах Ж. Шанселя де Лагранжа (1754), Сенака де Мельяна (1755), А. Гриффе (1769), аббата Папона (1780), С. Ленге (1783); в годы революции — публициста Шарпантье (1790) и Ж.-Л. Сулави (1790). Среди многочисленных гипотез и догадок XVIII в. версии, ставящие под сомнение честь королевы-матери, были весьма популярны. Все они предусматривали фамильное сходство с Бурбонами, чем и объяснялась необходимость носить маску. Предположение Вольтера нанесло сильнейший удар по престижу королевской династии. Недаром еще в 1775 г. по приказу министра города Парижа Амело из реестра заключенных Бастилии был изъят 120-й лист, соответствовавший 1698 г.-году поступления таинственного узника в тюрьму, и заменен листом, написанным взамен. Он содержал фальсифицированные данные о его возрасте и имени.
В конце XVIII в. появилась версия о братьях-близнецах королевы Франции, а также наиболее ядовитый домысел: подлинный сын Людовика XIII якобы заточен в Бастилию, а на престол возведен сын Анны Австрийской и кардинала Мазарини. Тем самым под сомнение ставилась законность всех Бурбонов, начиная с Людовика XIV. В 1801 г. эта антиисторическая легенда была использована сторонниками Бонапарта. Появились листовки, где говорилось, что Бонапарт — потомок «Железной маски».
После взятия Бастилии в 1789 г. и обнародования ее архива было установлено, что «Человек в железной маске» был доставлен в тюрьму ее новым губернатором Сен-Маром с о. Сент-Маргерит. Ранее этот узник содержался среди восьми «государственных преступников» в крепости Пиньероль на границе с Пьемонтом. В ней комендантом замка с 1665 по 1681 г. был Сен-Мар, служивший ранее под началом лейтенанта мушкетеров Шарля де Ба Кастельмора (д’Артаньяна). Стало ясно, что поиск «Маски» следует вести среди членов «восьмерки», ставших в разное время по приказу «короля-солнце» узниками замка.
Но на ком остановиться? Исследование осложнялось тем, что большинство узников назывались в переписке не именами, а кличками или условными определениями типа: «узник, доставленный тем-то и тогда-то». Кроме того, было известно, что один из них, граф Лозен, в 1681 г. был освобожден; двое — в том же году переведены в форт Экзиль, где один из них скончался в конце 1686 или в начале 1687 г., а второй вскоре был отправлен на о. Сент-Маргерит. Из остальных пяти двое нашли смерть в Пиньероле, а оставшиеся в 1694 г. также были переправлены на Сент-Маргерит, где один из узников умер, а «Маска» была доставлена в Бастилию.
Благодаря 50-летней работе библиотекаря парижского Арсенала Ф. Равессона, которого стали называть «последним узником Бастилии», ее архив к концу XI X в. стал доступен не только ученым-профессионалам, но и всем заинтересованным историей ее заключенных«. В XI X в. архивные материалы и документы изучались Ру Фазийяком (1801), М. Паролетти (1812), Ж. Делором (1825, 1829), П. Лакруа (1836, 1837), А. Шэруэлем (1862), М. Топеном (1869), Т. Юнгом (1873), Ж. Лером (1890), Ф. Равессоном (1866-1891), Д. Карутти (1893), Ф. Бурноном (1893), Ф. Функ-Брентано (1898, 1903) и многими другими представителями науки и культуры. Наиболее существенный вклад в изучение проблемы «Железной маски» внесли французские исследователи: Ж. Делор, П. Лакруа, М. Топен, Т. Юнг, Ж. Лер и Ф. Функ-Брентано.
В XX в. интерес к загадочному узнику, заточенному свыше 30 лет в самых мрачных тюрьмах Франции, нисколько не уменьшился. Появились исследования: англичан А. Ланга и А. С. Барнеса, французов Е. Лалуа, М. Дювивье, Ж. Монгредьена, а также драматурга, члена французской академии М. Паньоля, автора книги «Железная маска» (1965). На рубеже 60-70-х годов выходят книги — П.-Ж. Арреза «Железная маска. Наконец-то решенная загадка» и Ж.-К. Птифиса «Железная маска — самый таинственный узник в истории» В 1978 г. появилась новая сенсационная версия. Французский адвокат П.-М. Дижоль в книге «Набо, или железная маска», утверждал, что узник Бастилии — это слуга королевы Марии-Терезии, жены Людовика XIV, мавр Набо. В отечественной литературе различным версиям решения загадки «Железной маски» зарубежными исследователями посвящены очерки в книге «Пять столетий тайной войны» историка Е. Б. Черняка, выдержавшей пять изданий.
К истории безымянного узника обращались писатели Н. М. Карамзин, А. С. Пушкин, А. де Виньи, В. Гюго, А. Дюма-отец. В X X в., помимо Паньоля, история «Железной маски» заинтриговала литераторов П. Моро, А. Деко, Ж. Бордонева. Ученые и писатели на основе одних и тех же фактов и документов защищают различные, во многих случаях исключающие друг друга гипотезы и версии. И это — убедительное доказательство того, что загадка «самого таинственного узника в истории» по-прежнему не раскрыта.
Главные претенденты: вопросы и сомнения.
Анализ исторических документов позволил исследователям сосредоточить внимание на трех узниках пиньерольской «восьмерки», наиболее достоверных претендентах на роль «Железной маски». Это — Никола Фуке, бывший суперинтендант финансов Людовика XIV, загадочный «слуга» Эсташ Доже и граф Эркюль Маттиоли, государственный секретарь герцога Мантуанского — Карла IV.
Известный государственный деятель Франции 50-х годов XVII в. Н. Фуке сказочно разбогател на торговле во французских северо-американских колониях, а также за счет финансовых махинаций в собственной стране, пренебрегая отчетностью перед королем. Его дворец в Во-ле-Виконт, украшенный девизом владельца: «Куда он не взойдет?», превосходил по роскоши королевские резиденции. Осуществляя сложную политическую игру, Фуке укрепил о. Бель-Иль и стал обзаводиться собственными кораблями. На случай ареста он, являясь в душе фрондером, составил еще в 1658 г. для своих сторонников, именовавших его «человеком будущего», план сопротивления; пытался подкупить фаворитку Людовика XIV Л.-Ф. Лавальер. Ж.-Б. Кольбер, автор проекта оздоровления финансово-кредитной системы страны, разоблачил Фуке, и тот по приказу короля был арестован 5 сентября д’Артаньяном. Фуке предъявили обвинение в финансовых аферах, оскорблении главы государства и подстрекательстве к мятежу; специальной судебной палатой он был приговорен к пожизненному изгнанию с конфискацией имущества. Этот приговор король заменил бессрочным заключением, и в январе 1665 г. Фуке, конвоируемый д’Артаньяном, переступил порог замка крепости Пиньероль. Здесь ему дали в услужение слугу-шпиона Ла Ривьера. В конце 1669 г. дворянин Валькруассан и бывший слуга Фуке Лафоре проникли в крепость, чтобы освободить Фуке. Попытка не удалась. Лафоре был казнен, а Валькруассан приговорен к пяти годам галер.
24 августа 1669 г. в замок был доставлен «простой слуга» Эсташ Доже, вызвавший «недовольство короля» и арестованный по его приказу. Военный министр Ф.-М.-Л. Лувуа распорядился содержать узника в полном секрете в специальном карцере с двойными дверями, с одноразовым питанием. Под страхом смерти ему запрещалось разговаривать даже с комендантом о чем-либо, кроме повседневных нужд, и передавать какие-либо вести о себе. Большинство исследователей рассматривало его имя как псевдоним, так как черновики приказов о его аресте и доставке в Пиньероль были безымянными.
19 декабря 1671 г. в Пиньероль под эскортом д’Артаньяна был доставлен граф А.-Н. Лозен, капитан королевской гвардии, генерал-полковник драгун. Он поплатился за то, что грубо оскорбил фаворитку короля мадам Монтеспан, а позднее имел дерзость претендовать на руку двоюродной сестры короля герцогини де Монпасье. В первой половине 70-х годов Лозен вместе со слугой проделали ход в расположенную над ними камеру Фуке. Они стали встречаться и разговаривать друг с другом. Ход был обнаружен только в марте 1680 г.
2 мая 1679 г. в Пиньероль в строжайшей тайне привезли с черной бархатной маской на лице министра герцога Мантуанского, графа Маттиоли. Вопреки дипломатической неприкосновенности, он по приказу Людовика XIV был арестован за выдачу правителям Австрии, Испании, Пьемонта и Венецианской республики секрета сделки между королем и герцогом о продаже Франции приграничного города Касале. Однако уже в 1682 г. об аресте и заточении Маттиоли знала вся Европа. Кандидатуры Фуке, Доже и Маттиоли на роль «Железной маски» обсуждаются до настоящего времени. Но прийти к единому мнению так и не удалось. И это неудивительно. Ведь Фуке, по утверждению тюремной администрации и сообщению «Газетт де Франс» от 6 апреля 1680 г., скончался 23 марта от апоплексического удара. Маттиоли, по весьма достоверным данным, умер на Сент-Маргерите в апреле 1694 г. Остается Доже… По мнению Монгредьена и Птифиса, он поплатился двумя десятками лет тайного одиночного заключения за знание секретов Фуке, которому прислуживал в Пиньероле Но тогда сразу возникает вопрос: зачем скрывать лицо Доже под маской? Ведь известно, что до 23 марта 1680 г. он ее не носил.
Загадка «Железной маски» требует ответа и на другие вопросы, возникающие в связи с судьбами этих заключенных. Вот только некоторые из них… Почему в 1672 г. была отвергнута идея Сен-Мара дать в услужение Лозена Доже, а в 1675 г. сам Лувуа предложил использовать его в качестве второго слуги Фуке? С какой целью в ноябре 1678 г. король и Лувуа, минуя Сен-Мара, стали интересоваться у Фуке, чем занимался Доже до отправки его в Пиньероль? При каких обстоятельствах и от чего умер Фуке, после того как в конце 1679 г. состоялась его встреча с родными, а по Парижу пронесся слух о его близком освобождении? Каким образом могли появиться в карманах одежды Фуке на 54-й и 91-й день после его кончины какие-то бумаги, отсылаемые, по словам Лувуа, каждый раз королю. Как объяснить, почему день смерти и день его похорон в Париже разделяет промежуток времени в один год и пять дней, хотя разрешение на выдачу родным тела покойного подписано королем на 17-й день после кончины экс-министра? Почему Вольтер после разговора с членами семьи Фуке смог заявить: «Итак, остается неизвестным, где умер этот несчастный, малейшие поступки которого принимали широкую огласку, когда он был могущественным». Как Лувуа мог обязать государственного секретаря по иностранным делам Шарля Кольбера, маркиза де Круасси, возложить на свое ведомство начиная с 1681 г. все расходы по содержанию «двух дроздов» Сен-Мара в форте Экзиль, включая затраты на его губернатора, подчиненных ему офицеров, врача, священника и роты солдат? Ведь все государственные тюрьмы Франции финансировались по министерству Лувуа! Почему с середины 80-х годов условия содержания одного из узников Сен-Мара, неизменно привлекавшего внимание короля и его министров, постоянно улучшались? Наконец, чем объяснить, что в конце 1699 г. Сен-Мар оборудовал в Бастилии для узника в маске звуконепроницаемую камеру, а уже в марте 1701 г. «Маска» оказалась в камере с другими заключенными? Возникает и ряд других вопросов, на которые ответа нет. Так что же? Неужели тайна «Железной маски» останется навсегда не разгаданной, как еще в XIX столетии предрекал великий французский историк Жюль Мишле? Ведь за последние 20 лет замечен только один документ, не обративший на себя внимание исследователей, а практически все существующие версии неоднократно опровергались.
Кто из узников Пиньероля стал «Железной маской» Бастилии?
Путь к решению загадки «Человека в железной маске» лежит, по нашему мнению, в плоскости изменения традиционной исторической методологии. Так, путем включения в исторический поиск системного подхода и разработанной автором на его основе «матрицы идентификации» удалось проследить судьбы всех узников «восьмерки», направленных в разное время в замок Пиньероль (в августе 1687 г. новым арестантом стал дворянин д’Эрс), и установить, кто из них стал «Железной маской» Бастилии.
В чем сущность «матрицы идентификации»? Она представляет собой логическую таблицу, поле которой схоже с шахматной доской, где горизонтальные линии задаются хронологическим перечнем исторических документов и фактов, относящихся прямо или косвенно к участникам «восьмерки», а вертикальные — соответствуют сумме числа заключенных из указанной группы, находящихся одновременно в Пиньероле, Экзиле, Сент-Маргерите и в Бастилии. Точки их пересечения соответствуют участию тех или других узников в событиях, отраженных в хронологическом перечне документов и фактов. Соединяя эти точки прямыми, получаем «жизненные пути» каждого из узников группы. Исследовались различные гипотезы идентификации «Маски». Гипотеза, дающая нулевое количество случаев несогласованности исторических событий узловым фактам, рассматривалась как наиболее вероятная.
Вот как выглядит реконструкция основных событий в четырех тюрьмах на протяжении 1674-1703 гг., полученная на основании использования «матрицы идентификации». Сентябрь 1674 — март 1675 г.: скончался один из слуг Фуке — Шампань; Сен-Мар по распоряжению Людовика XIV дает в услужение эксминистру Эсташа Доже с условием, чтобы тот ни в коем случае не обслуживал Лозена и чтобы никто, кроме Фуке и его слуги Ла Ривьера, не общался с ним. Ноябрь — декабрь 1677 г.: получено разрешение короля для Лозена и Фуке гулять отдельно друг от друга по территории замка в сопровождении своих слуг. Ноябрь 1678 — январь 1679 г.: Лувуа, минуя Сен-Мара, направляет «личное письмо» Фуке:
«Монсеньер, с большим удовольствием я исполняю приказ, который король соблаговолил мне отдать: сообщить Вам, что Его Величество намерен в ближайшее время предоставить значительное смягчение Вашего заключения. Но до этого Его Величество желает быть осведомленным, не разговаривал ли называемый Эсташем, которого Вам дали для услуг, с другим приставленным к Вам слугой о том, как он использовался прежде, чем объявился в Пиньероле. Его Величество приказал спросить у Вас об этом и сказать Вам, что он рассчитывает, что Вы без всяких опасений сообщите мне правду об упомянутом выше для того, чтобы Его Величество мог принять меры, которые он сочтет наиболее подходящими, после того как он узнает от Вас, что именно вышеупомянутый Эсташ мог сказать своему товарищу о своей прошлой жизни. Его Величество желает, чтобы Вы ответили на это письмо частным образом, ничего не говоря о его содержании монсеньеру Сен-Мару, которому я сообщил, что король пожелал, чтобы он Вам доставил бумагу и т. д.».
Фуке, сломленный физически и морально 18-летним заключением, дал согласие шпионить за Доже, узнать у Ла Ривьера и сообщить сведения, интересующие короля, Лувуа и Кольбера. Распоряжениями от 20 января и 15 февраля 1679 г. король и Лувуа разрешили Фуке и Лозену видеться, разговаривать, вместе обедать, совершать совместные прогулки по всей крепости и общаться с ее офицерами. Сен-Мару и экс-министру приказано следить, чтобы Доже ни в коем случае не встречался ни с Лозеном, ни с кем-либо другим, кроме Фуке и его слуги Ла Ривьера. Одновременно 20 января Фуке было направлено другое «личное послание» Лувуа, обнаруженное историком Ж-К. Птифисом. «Вы выучите, — писал Лувуа, — упомянутые Сен-Маром меры предосторожности, требуемые королем, которые приложены, чтобы воспрепятствовать Эсташу Доже общаться с кем-либо, кроме Вас. Его Величество ожидает, что Вы употребите все усилия, поскольку Вы знаете, по какой причине никто не должен знать, что знает он». Февраль — декабрь 1679 г.: ответ Фуке вызвал удовлетворение Людовика XIV, который таким образом перестраховался в части мер предосторожности по отношению к Доже. В награду король разрешил жене Фуке, его дочери, сыну — графу де Во, братьям д’Агду и Мезьеру, а также поверенному жены Фуке отправиться в Пиньероль и свободно общаться с экс-министром. По приезде его дочь и граф Во поселились в помещениях замка, рядом с отцом. Сен-Мару поручили наблюдать, чтобы Доже не разговаривал с кем-либо наедине 18 августа 1679 г. Лувуа приказал Сен-Мару отправить в Париж лейтенанта Бленвилье с секретным донесением, которое нельзя было «доверить почте». Январь — февраль 1680 г.: Лозен стал «волочиться» за дочерью Фуке. Узники рассорились и перестали видеться. Отныне Лозен — враг Фуке; родственники Фуке удалены из замка и из города. В январе Фуке заболел, и из Парижа был выслан «пакет лекарств». 23 марта 1680 г. Сен-Мар отправил Лувуа донесение о внезапной смерти Фуке. Однако обычных документов — свидетельства о смерти, вскрытии тела и похоронах — никто никогда не видел. По Парижу пошли слухи об отравлении Фуке. Одновременно сотрудниками Кольбера распространилась легенда, что экс-министр был якобы освобожден и умер по дороге в столицу в Шалон-на-Соне.
Сохранился ответ Лувуа Сен-Мару от 8 апреля 1680 г. Людовик XIV из письма коменданта узнал о смерти Фуке, а также о том, что Лозен и экс-министр общались между собой без ведома Сен-Мара через отверстие, пробитое между камерами. Король приказал после ремонта перевести Лозена в камеру Фуке, уверив графа и всех любопытствующих, что слуги покойного, Ла Ривьер и Доже, выпущены на свободу. На деле было приказано посадить обоих в отдельную камеру и принять строжайшие меры, чтобы они не имели никаких связей с внешним миром. 9 апреля король распорядился выдать людям вдовы Фуке тело покойного мужа для перевозки куда им будет угодно. Однако, по официальным данным, Фуке был похоронен в Париже одновременно со своей матерью только 28 марта 1681 г., т. е. через 370 дней после кончины. 22 апреля 1681 г., после очередной смены фаворитки короля, Лозен был освобожден, но вынужден на первых порах отправиться в изгнание.
Упомянутые выше обстоятельства позволяют предположить, что Фуке стал жертвой заговора. Может быть, его пытались отравить или намеренно давали наркотики, после чего тайно перевели в карцер. Это могло быть выполнено лично Сен-Маром без участия офицеров замка, но, по-видимому, при помощи Доже и Ла Ривьера, заключенных затем в «Низкую башню». Об этом косвенно свидетельствует письмо Лувуа Сен-Мару от 10 июля 1681 г. «Мною установлено, — писал Лувуа, — как стало возможным, что именуемый Эсташем мог сделать то, что Вы смогли мне отправить, и где он приобрел снадобья, необходимые для дела; нельзя думать, что Вы ими его снабдили». О чем здесь речь, исследователи спорят до сих пор.
|
