Мир Политики

    Мазохизм и все, что с ним связано, чаще всего ассоциируется у обывателя с грязным, порочным и богохульным сексом. Такое представление об этом явлении по большей части сложилось благодаря многочисленным публикациям, в основном перекликающимся с «Очерками по психологии сексуальности» 3. Фрейда, и документальным фильмам, повествующим о якобы исторических корнях мазохизма, которые были «откопаны» археологами в виде поврежденных женских скелетов и этнографами в виде все еще имеющей место быть у отрезанных от цивилизации народов ритуальной порки невесты в присутствии жениха. На этих основаниях мазохизм был неразрывно привязан к садизму, а оба эти проявления к сексуальным отношениям. Тогда же была высказана мысль, что боль и удовольствие непостижимым образом перетекают друг в друга и образуют нечто вроде целостности. Но беда в том, что все эти исследования почти всегда начинались с секса и им же заканчивались, несмотря на то что понятие «мазо» включает в себя не только отношения между полами, но и другие аспекты, а именно мистический мазохизм, или своеобразный садизм, обращенный против себя самого.

  Такой вид мазохизма в настоящее время в Европе практически не встречается, но все еще сохранил свой облик в Юго-Восточной Азии и Африке. Европейцу трудно понять людей, которые без видимых причин терзают свою плоть металлическими крючьями и пронзают ее спицами. Такие картины нередко вызывают отвращение, которое прямо пропорционально возрастает при виде улыбок на лицах самих мазохистов. Подобные эмоции вызываются прежде всего невежеством и внутренним неприятием чужой культуры, чужой веры, чужого быта. А ведь не так давно элементы самоистязаний были широко распространены и в цивилизованных странах. Стоит лишь приоткрыть пару столетий, и мы увидим бичующих себя прутами во избавление от греховных мыслей послушников, юродивых во Христе, монахов-отшельников, аскетов, монахов-несмешников, монахов-молчальников и т. д. Можно припомнить и строки Евангелия, в которых говорится, что Бог-Отец послал Своего Сына единородного на мученическую гибель, а Последний взошел на крест, повинуясь воле Родителя. Почему-то эти действия не вызывают обвинений в принадлежности к «садо» первого лица, ведь Бог-Отец мог бы и Сам снизойти с небес, тем более что именно Он посадил в Эдемском саду то злосчастное дерево, и к «мазо» второго. Однако примерно те же эпизоды у нехристианских народов расцениваются как святотатство и порождают бурное проявление протеста со стороны служителей христианского культа.

  Часто, чтобы показать дикость языческих верований, ссылаются на кровавые ритуалы ацтеков и майя, рисуя жрецов некими маниакальными извращенцами, жаждущими завалить алтари своих богов вырванными человеческими сердцами.

  Приводятся многочисленные свидетельства, иллюстрирующие их жестокий нрав и безумные обычаи, но в этих описаниях почти всегда отсутствует одна немаловажная деталь, а именно — на алтари, воздвигнутые в честь Солнца, не тащили силком, конечно, если это были не враги, которым не улыбалась перспектива быть принесенными в жертву чужому божеству, а шли добровольно и даже с радостью, поскольку чести умереть у ног Бога удостаивались лишь самые-самые. Иногда к этой церемонии готовились месяцами, годами и даже всю жизнь... И все это время на «обреченного» взирали с трепетом и скрытой завистью, ведь когда-то и боги так же жертвовали собой во имя... жизни и просветления.

  В книге специалиста по Латинской Америке В. Чичкова «Тайна Священного колодца» есть описание переживаний молодой индейской девушки Сквик перед смертью от руки жреца бога дождя ЮмЧака: «Чем ближе пирамида, тем сильнее волнение Сквик. В городе она была всего несколько раз. Зачем девушке ходить сюда? Когда здесь бывают праздники, то их посещают только мужчины. Сколько знатных людей на ступенях Храма воинов! Взгляды всех прикованы к Сквик. Девушка чувствовала тысячи устремленных на нее глаз. Она улыбалась, румянец проступал на ее щеках. Ей было радостно от этих взглядов и в то же время страшно... Жрец взял за руку Сквик и повел ее вверх по ступеням. Тысячи людей, собравшихся на площади, следили за каждым ее шагом. Следили напряженно, до боли в глазах. Но она уже не принадлежала им».

  Так в чем же загадка самопожертвования в целом и какова цель мистического мазохизма в частности? На первую часть вопроса ответить достаточно легко, если вспомнить пригвоздившего себя копьем к дереву скандинавского бога Одина, который посредством этого получил «знание рунического письма», распятого Христа, юкатанского Пернатого Змея — Кетцаль-коатля и других героев прошлого. Ответ на вторую часть можно уловить в «Огне изнутри» К. Кастанеды, который пишет, что любой человек, у которого есть хоть на йоту гордости, лопнуть готов, когда его заставляют чувствовать себя полнейшим ничтожеством. Вот это-то качество — чувство собственной важности и значимости — и стараются свести на нет странствующие монахи и йогисамоистязатели. Они пытаются прийти к познанию Бога через самоуничижение и страдания, которые кажутся не посвященному в таинства мистического мазохизма омерзительными и противоречащими здравому смыслу. Трудно сказать, доходят ли эти люди до намеченного конца, но от собственной гордыни они избавляются — это точно, приводя тем самым в исполнение один из важнейших законов магии, гласящий, что человек отличается от других существ только тем, что может благодаря данному ему разуму отказаться от всех даров, которые его окружают. В этом аспекте заключается глубочайший эзотерический смысл эдемского Древа познания добра и зла, отвергнув которое можно насытиться плодами другого дерева — Древа жизни. Как всем хорошо известно, человечество выбрало более легкий путь — путь искушения и порока, с которого как раз таки и хотят свернуть последователи мистического мазохизма.

  Иногда мазохизм носит лишь легкий оттенок в виде надеваемой христианскими монахами на голое тело колючей рубахи — власяницы или многодневной молитвы — покаяния, но случается, когда он становится смыслом всей жизни, как у индийских факиров, вечно балансирующих на переброшенной через пропасть доске. По этому поводу небезынтересно привести здесь небольшую выдержку из книги доктора Баайля «Дьявол в XIX столетии», в которой он, в изложении М. А. Орлова, описывает увиденное им в одном из храмов в Пондишери:

  «Это было подземелье какого-то обширного, давно уже заброшенного индусского храма. Оглядевшись вокруг, Батайль увидел ужасы неимоверные. Оказалось, что это святилище служило местом заключения факировсамоистязателей. С потолка свешивались фигуры, возбуждавшие невольное содрогание. Это были живые люди, подвешенные к потолку за руки. Разумеется, все они пришли в состояние скелетов, обтянутых кожей. Висели они с полной неподвижностью, не издавая ни стона, ни звука. Иные из них лишь по временам тихо поворачивались, быть может от скручивания и раскручивания веревок, на которых были повешены.

  Но еще ужаснее было зрелище замурованных факиров. Дело в том, что в стенах святилища были сделаны 33 ниши: одиннадцать на западной стороне, одиннадцать на южной и одиннадцать на северной. Двадцать ниш были пусты, остальные же тринадцать были заняты. В первое мгновение могло показаться, что в них были вставлены статуи каких-нибудь туземных божеств. Но Батайль скоро убедился, что это были не статуи, а живые люди. Так как фигуры ниш были разные, то и позы этих людей были тоже различны. Они были вставлены, втиснуты в эти ниши совершенно подобно тому, как ювелиры вставляют в футляры браслеты, брошки, кубки и т. д. Только разница в том, что у ювелиров футляр делается по вещи, а тут было наоборот: человеческое тело приспособлялось к нише и принимало ее форму».

  Далее в своей книге М. А. Орлов описывает внешность трижды святого факира-заклинателя МакБенака, что на местном языке означает «Плоть, покинь кости»:

  «Все тело этого человека было изъедено крысами: ноги его представляли одну сплошную язву; они гноились, их, видимо, уже начал пожирать процесс омертвения тканей, они были в полном разложении, и от них несло трупным смрадом. Но всего ужаснее было лицо этого человека. Окружность одного из глаз была объедена крысами. Глазное яблоко выпало из своей впадины и, держась на какой-то жилке, висело около самого рта. Но лицо было не только спокойно, а хранило даже выражение какого-то блаженства».

  Само собой разумеется, что храмы йогов-самоистязателей сохранились и по сей день, и не только в джунглях Пондишери.

  Мазохические традиции распространены по всему буддистскому и индуистскому миру, но только на своей исконной «родине» эти ритуалы совершаются практически открыто, на глазах у изумленных туристов. Что-то очень похожее есть и в мусульманской Африке, где пророчества Магомета сильно переплелись с местными шаманскими культами. Так, свадебный ритуал «Шаро» включает в себя многочасовое бичевание, дабы утвердить победу духа над тленной материей, правда, последнее время это действие подчас сопровождается применением наркотических средств, которые уменьшают степень тяжести нанесенных ранений. Интересны и обрядовые практики сабинов, которые включают в себя сцены поджигания своих собственных ступней; и филиппинских флангелистов, терзающих свою плоть перед посевными работами; и казахстанских мистиков, удаляющих у себя зубы; и последователей культа Кадарагмы, которые укладываются на утыканное шипами ложе; и североамериканских шеванезов, в ритуал посвящения в мужчины которых входит разрывание кожи на ступнях и груди специальными крючьями; и бразильских аборигенов, погружающихся в муравейник для проверки супружеской верности... Этот перечень можно продолжать до бесконечности, поскольку почти в каждой культуре найдется своя мазохистская страничка.

КАННИБАЛИЗМ: ПАТОЛОГИЯ ИЛИ ОТКАТ К ИСТОКАМ?

  В сильном подпитии 3. встретил 60-летнюю женщину.

  Спросил, который час. Та взглянула на часы, ответила. И сделала ему замечание: такой молодой и столько пьешь. Эта фраза оказалась для дамы роковой. В психике молодого человека будто бы сработал некий переключатель, и он вмиг превратился в дикаря.

  Выхватил нож, который носил с собой, и вонзил женщине в живот.

  Та попыталась бежать. Но он догнал ее и принялся кромсать спину несчастной. Труп спрятал в кустах, а на место преступления вернулся спустя несколько часов — уже трезвый и с санками.

  Аккуратно отвез тело в безопасное место, разделал его, а затем (извините за подробности) топором и ножом вырезал часть груди, мышцы, бедра и сложил в рюкзак. Вернувшись домой, он заморозил содержимое рюкзака, а затем несколько недель варил, жарил и съедал... С точки зрения психиатров, 3, оказался вменяем.

  Эту вполне варварскую историю поведал Анатолий Ткаченко, который возглавляет в Центре судебной психиатрии имени Сербского лабораторию судебной сексологии. По его словам, для медиков такого заболевания, как каннибализм, нет, а есть определенное поведение, которое может быть вызвано совершенно разными причинами и лишь иногда психопатологией.

  Как считает Ткаченко, именно со случаев каннибализма и началась судебная психиатрия. В 1825 году, когда во Франции разразился голод, некая дама, работавшая служанкой, дождалась ухода своего хозяина из дома, убила, а затем сварила и съела его ребенка. Поскольку признаков психического расстройства у нее не наблюдалось, судьям было очень трудно вынести решение: уж больно невероятным с точки зрения общепринятых норм выглядело ее поведение. После долгих споров судьи все же решили, что она здорова, а потому — виновата.

  Своеобразную историю этого плана рассказал Анатолий Ларенок в статье «В ледяном плену» (»Труд», 24.08.96). Главная героиня этого материала, оказавшись после авиационной катастрофы в отрыве от людей, вынуждена была съесть двоих своих умерших от голода детей. Что, однако, не помешало ей в будущем снова выйти замуж, снова родить и вести благополучную семейную жизнь.

  Известно немало случаев, когда заключенные, убегая из тюрьмы, прихватывали с собой спутника, чтобы использовать его затем как средство против голодной смерти. Такие сюжеты, кстати, нашли отражение в творчестве Александра Солженицына и Варлама Шаламова. 

  Случавшиеся и в прошлом столетии подобные истории заставили ученых серьезно заняться проблемой. Прежде всего они выяснили, что поедание себе подобных широко распространено в животном мире. Чайки, к примеру, если их гнезда оказываются ближе чем в 1,5-2 метрах друг от друга, начинают использовать в пищу своих птенцов. Воистину ужасным коварством наделила природа самок богомола. Очень часто они прямо во время совокупления съедают самца и таким образом получают питание для вынашивания потомства.

  Данные этнографии свидетельствуют о том, что каннибализм был широко распространен среди древних людей. В некоторых африканских культурах он встречается и поныне.

  Человечество, цивилизуясь, постепенно избавлялось от варварских потребностей. В мифологии Древнего Египта говорится о том, что богу Озирису принадлежит честь вывода людей из «полудикого состояния, когда они ели друг друга». Известный психоаналитик К. Юнг полагал, что так называемые инициальные обряды древних людей, символизировавшие переход из подросткового возраста во взрослую жизнь, несли в себе также элемент осознания и преодоления в себе животного, людоедского, по сути, начала. Туземцы восточно-африканского побережья до сих пор воспринимают мужчин, не прошедших через обряд обрезания, как полуживотных. В их представлении есть нечто сходное с современными психологами, полагающими: если человек не осознал свою животную сущность (которая включает в себя и людоедство), то она в итоге оказывается преобладающей и чревата прорывом в самых «неадекватных» формах. Считается, что каннибалистические элементы присутствуют в человеческой природе, но в цивилизованной культуре они не реализуются, а, так сказать, символизируются. Самый простой пример символизации — широко распространенное обращение к ребенку: «Такой хорошенький, так бы и съела тебя...» Как показывает практика, даже люди с высокоморальными качествами обычно с трудом делают выбор между противоестественным каннибализмом и жаждой выжить. Чувство голода, случается, побеждает. В некоторых случаях причиной, бросающей человека «вниз» по эволюционной лестнице, оказывается психическая болезнь. К примеру, через Центр имени Сербского прошло немало шизофреников, убежденных: если они съедят человека, то приобретут какие-то особые качества. То есть руководствуясь теми же мотивами, что и аборигены, съевшие некогда адмирала Кука...

  Но наибольшую опасность, по мнению специалистов, представляют те из окружающих нас людей, которые в силу своей эмоциональной неразвитости совершенно не способны видеть в других таких же людей, как они сами. В группу риска входят бомжи, живущие рядом с нами алкоголики. Для многих из них та грань, которая отделяет человека от животного, уже пройдена.

  Вернемся к 3. В принципе его патологическую опасность для окружающих вполне можно было бы «просчитать» раньше, полагает А. Ткаченко. Наш «герой» родился и вырос в неблагоприятной семье, родители его практически не воспитывали. Из шестого класса его отчислили за неуспеваемость. Среди сверстников он авторитетом не пользовался, рано начал пить горькую. Возможно, уже тогда у него сформировалось острое чувство собственной ущербности и потребность выместить на ком-нибудь свою злость «на весь мир». Как он сам признался, уже в подростковом возрасте любил душить кошек, сперва приводя их в ярость. При этом ему нравилось смотреть им в глаза и «видеть, как отлетает душа», испытывая при этом «ощущение власти».

  Семейная жизнь не удалась. По рассказам жены, он никогда и нигде не работал. Приносил деньги от матери, которые выбивал у нее кулаками, и выдавал их за зарплату. Как только супруга узнала об этом, сразу подала на развод. Ну а 3. постепенно превращался в бомжа. Хоть и с квартирой. С другомсобутыльником они отлавливали собак, а затем жарили и съедали их.

  Соседи характеризовали его в трезвом состоянии как замкнутого, спокойного и даже доброго, но стоило ему выпить — начиналось: время от времени он появлялся на улице совершенно голый, бегал «позвериному», на корточках, по тротуару. Был эпизод, когда он приставал к девушке с требованием: «Отдай мне свою печень!..» Думаю, что даже у видавших виды дикарей такой субъект не вызвал бы симпатии. Но вот наши с вами современники, в какой-то мере соприкасаясь с ним, как-то терпели...

  Люди, подобные 3., не столь уж единичны. Каких-то организованных мер против них не предпринимается. А потому стоит на всякий случай задаваться иногда вопросом: не притаился ли в бомже, мирно спящем на вашей лестничной клетке, дикарь?