Мир Политики

14 апреля 1961 года, Кремль. Юрий Гагарин с женой Валентиной, Никита Хрущев с женой Ниной, Леонид Брежнев и главный редактор газеты "Известия" Алексей Аджубей (на заднем плане) (фото: "Известия")

Праздник сверхъестественный и даже волшебный, которого ждали, который должен был прийти - и вдруг явился в такой силе, что люди по всей стране бросали работу, бежали на улицы, обнимались, хохотали, надевали на себя самодельные транспаранты, плакали и пели... Гагарин - было имя праздника. Гагарин, Гагарин, Гагарин!!! 

От того дня 1961 года нас сегодня отделяет настоящая вечность - вместе мы являемся то ли гражданами, то ли просто обитателями некоего царства или некоего государства, от которого никто из нас не ждет ни чего-то сверхъестественного, ни, тем более, волшебного. Наши эмоции, оберегая нас от повседневных разочарований, приобрели иронический тон. Мы не чувствуем себя ни свободными, ни счастливыми (разве что молодость).

Утечка оптимизма очевидна, да оно и понятно: на нижнем уровне повседневности творятся какие-то неправдоподобные, инфернальные ужасы. Но если рассчитывать на будущее, на какое-то "завтра", если вообще на что-то рассчитывать, надо привстать на цыпочки... Подняться на один-два уровня вверх, где, собственно, и начертана подлинная история - история человеческого духа. Для будущего только прорывы в области духа имеют значение. А раз так, надо поспешить, и прежде, чем юбилейные публикации будущего года залакируют образ Гагарина неразборчивым и поверхностным восхищением, разобраться - что же произошло? Какой прорыв совершил человек-Гагарин, подаривший нам сверхъестественный, как утверждают очевидцы, и даже волшебный праздник, который все еще остается с нами?

1.

"...Полет Гагарина венчает гигантскую пирамиду человеческого труда, труда многих лет и тысяч людей..." - писал мой отец, Ярослав Голованов, в очерке, посвященном 25-летию гагаринского полета. В этой фразе спрессован такой объем информации, что пытаясь распаковать ее, пояснить, что к чему, мы рискуем перегрузить материал деталями, от которых он просто лопнет и протечет потоками важных, несомненно важных, но неисчерпаемых подробностей. Впрочем, известных. Мечтатели, гении-одиночки, изобретатели-энтузиасты составляют как бы подложку этой исполинской пирамиды.

"Великий глухой" - учитель калужской гимназии К.Э. Циолковский создал чертежи своей ракеты, предназначенной для межпланетных путешествий, в 90-е годы XIX века. Гений. На его работе "Исследование мировых пространств реактивными приборами", написанной в 1903 году под влиянием философа Н. Федорова, стоит весь "русский космизм". "Человечество не останется вечно на Земле, но в погоне за светом и пространством сначала робко проникнет за пределы атмосферы, а потом завоюет себе все околосолнечное пространство", - писал он. Великий мечтатель!

Великим мечтателем был и будущий главный конструктор советских космических кораблей С.П. Королев. Уже в 1935 году, будучи инженером ГИРДа (группы изучения реактивного движения), он признавался, что главной своей задачей видит полет человека в стратосферу. Сейчас такой куцый размах кажется несерьезным, но именно мечта позволила ему, оттолкнувшись от послевоенного правительственного задания, поставленного по-сталински жестко (создание баллистической ракеты-носителя, способной донести ядерный заряд точно к цели, неограниченно отдаленной от места пуска), пробить целиком новаторскую отрасль науки - мирный космос, - запустить первый искусственный спутник Земли, путем бесчисленных проб и гениальных находок переделать одну из своих баллистических ракет в космический корабль, приспособленный к полету в нем человека.

2.

Этим человеком суждено было стать Юрию Гагарину.

О Гагарине не только бессмысленно сейчас спорить. Бессмысленно говорить. Что говорить? Только взгляни на него. Герой, одним словом. Чистое золото, готовая медаль. Народ любил его горячо и заслуженно. Но парадигма (небесполезное слово) газетного мышления позволяет нам вновь и вновь, как на запиленной пластинке, соскальзывать на проигранную уже дорожку. Случайность или судьба вели его к невиданной роли - первого в истории космонавта? А? Известно, что параметры кандидатов в космонавты были определены Королевым заранее: рост 170, возраст около 30, вес до 70 кг.

Военные медики Петр Васильевич Буянов и Александр Петрович Пчелкин случайно нашли на северном аэродроме недалеко от города Никеля "годных" по всем параметрам Юрия Гагарина и Георгия Шонина. В 1959 году эти двое влились в отряд, состоящий из двухсот кандидатов из разных частей. Потом Гагарин вошел сначала в "двадцатку", а потом и в "шестерку" самых-самых. И это случайностью быть не могло. Алексей Леонов очень точно сказал о Гагарине: "Он никогда никому не бросался в глаза, но не заметить его было нельзя".

Но и середняком он не был. Середняки отсеялись, в "шестерку" не вошли. А у него было качество, за которое он вошел. Отец, много лет знавший Гагарина, говорил мне, что этим его качеством был ум. Не говорун. Но и не молчун. Имел суждение, хотя и не спешил его высказывать. "Это был высокопорядочный, честный человек, - писал отец, - обладавший особой природной интеллигентностью, которая, кстати, не так уж редко встречается у простых и даже вовсе не образованных людей, особенно в русских деревнях".

Когда стало ясно, что первым космонавтом станет Гагарин? Строго говоря, только после утверждения его на заседании Государственной комиссии 8 апреля 1961 года, уже на космодроме, куда они приехали втроем: Гагарин, Титов и Нелюбов. Несомненных лидеров было два: Гагарин и Титов. Личные дела двух летчиков прежде разбирала специальная мандатная комиссия. Первый космонавт должен был - в некотором смысле - стать символом своей родины. И вот: Гагарин - со Смоленщины, а Титов - с Алтая. Но, правда, имя у него какое-то странное - Герман. И потом, у Гагарина было две дочки, он благополучный отец был, а у Титова умер сын и тогда вообще детей не было... В общем, склонялись к Гагарину, но не выбрали никого. В конце концов сделали фотографии, принесли Хрущеву. Тот посмотрел:

- Оба парня отличные! Пусть сами выбирают!

Выбрали Гагарина.

Что значило в начале 1961 года быть космонавтом №1?

До полета Гагарина из космоса благополучно вернулись лишь три корабля: 19 августа 1960 года в небо был запущен корабль с Белкой и Стрелкой, крысами, мышами и черепахами. Это был первый космический корабль, который улетел от Земли в космос и вернулся обратно. Тогда это было эпохальное событие. Еще один был запущен Королевым как подарок к 27-летию Гагарина 9 марта 1961 года - с собакой Чернушкой, и третий, тоже с живностью, 25 марта, буквально накануне старта. Так, собственно, была отработана система возврата корабля на Землю.

Не знаю, как у Гагарина, а у меня что-нибудь да ёкнуло бы, случись мне лететь и возвращаться по столь свежим и еще ненатоптанным, редким следам. Но Королев обладал потрясающим даром вселять уверенность в своих подчиненных.

На собаках, крысах и мышах было проверено, что живые организмы выдерживают серьезные перегрузки и невесомость. Но конкретно про человека не было известно, как повлияют на мозг перемены в работе системы кровообращения, которая привыкла жить в мире тяжести. Сумеет ли в невесомости человек глотать, не застрянет ли пища в пищеводе? Наконец, не наступят ли некоторые психологические и психические сдвиги в его поведении? Грубо говоря, не повредится ли он рассудком? На все эти вопросы ответов не было. Их должен был дать Гагарин.

3.

Ракета на старте. Вечером 11 апреля Гагарина и Титова осмотрели врачи. Все в норме. В 22.00 они уже легли спать в маленьком домике поближе к стартовой площадке. 12-го подъем в 5.30 утра. На вопрос "Как спалось?" Гагарин ответил:

- Как учили.

Завтрак из "космических" тюбиков. Потом - облачение в скафандр. И Титова, и Гагарина. Подошел Королев, спросил, как настроение.

- Отличное, - сказал Гагарин. Потом, заметив, что у Королева осунувшееся, бледное лицо (он не спал ночь, ходил к ракете), тут же спросил: - А у вас? - Помолчал. - Да вы не беспокойтесь. Все будет хорошо...

К Гагарину стали подходить люди, просили автограф... Никто никогда у него автограф не просил... Кто-то протянул даже служебное удостоверение... Чудеса...

Подошел автобус. Расселись. Тронулись.

У корабля Гагарин отрапортовал председателю Госкомиссии.

Прежде чем шагнуть к ракете, обернулся назад и крикнул Титову и Нелюбову:

- Ребята! Один за всех и все за одного!

Просто мушкетер какой-то!

Подошли к лифту. Еще раз обернулся, помахал стоящим внизу людям.

Отвлекусь: Нелюбову очень хотелось быть первым. И он, по глупости или из гордыни, продолжал переживать свое "непервенство" очень горячо. Обида в нем сидела. Она его и подвела. Однажды в пивной между тремя ребятами из отряда космонавтов и администрацией вдруг возник конфликт. Нелюбова просили извиниться. Он отказался. В результате из отряда выгнали всех троих. Пережить крах карьеры "из-за кружки пива" Нелюбову и вовсе было тяжело... В общем, он спился, попал под поезд... 

Алексей Леонов очень точно сказал о Гагарине: "Он никогда никому не бросался в глаза, но не заметить его было нельзя"

Когда Гагарину (псевдоним "Кедр") передали, что отошла кабель-мачта, частота его пульса составляла 157 ударов в минуту, но голос оставался совершенно спокойным:

- Дается зажигание, Кедр.

- Понял, подается зажигание.

- Предварительная ступень, промежуточная, главная... Подъем!

- Поехали!!! Шум в кабине слабо слышен. Все проходит нормально, самочувствие хорошее, настроение бодрое, все нормально...

И излился свет, затмевающий солнце. Сопла ракеты непрерывно и чудовищно изрыгали необъятный звук, похожий на вопль, на рев миллионов глоток, всей страны, оставшейся внизу, целиком вложившей себя, все свои трудодни, зарплаты натурой и зелеными трешками, бараки и коммуналки, убитых на войне отцов и сгинувших бог весть где сыновей, свои слезы и радости в это чудо - корабль "Восток". И гром этих зияющих горл разодрал небосвод на два облачных кружева, и туда, в эту промоину неба, ушла ракета...

С высоты Гагарин докладывал: "Вижу реки. Складки местности различимы хорошо. Видимость отличная. Хорошая видимость. Самочувствие отличное. Продолжаю полет. Несколько растет перегрузка, вибрация. Все переношу нормально. Самочувствие отличное, настроение бодрое. В иллюминатор "Взор" наблюдаю Землю. Различаю складки местности, снег, лес. Самочувствие отличное. Наблюдаю облака над Землей, мелкие, кучевые. И тени от них. Красиво. Красота!".

Потом отстрелилась вторая ступень, его основательно проплющило перегрузками и вытолкнуло уже в невесомость. Он приподнял руку, пробуя эту невесомость, поглядел в иллюминатор и увидел небо. Совершенно черное. Без звезд. Такого он не видел никогда - ни с Земли, ни из кабины истребителя. Легко придвинувшись поближе к иллюминатору, Гагарин заглянул ниже и заметил, что горизонт изогнулся какой-то мутной голубоватой дугой, а потом и вовсе сомкнулся кольцом.

Он понял, что так из космоса выглядит далекая Земля. Он был уверен, что это не глюк. А потом...

Потом началось снижение. Гагарин рассказывал моему отцу, что спуск с орбиты он переживал сильнее, чем восхождение в космос. Багровые всполохи, которые видел он сквозь шторки иллюминатора, страшили его; он знал, что теплозащита спускаемого аппарата должна гореть, что перегрузки при спуске будут больше, чем на взлете, волновался страшно.

Но он вернулся! Из космоса - на левый берег Волги, на Землю, что огромным шаром лежит в пустоте космоса неподалеку от города Энгельс. Сначала показался мотоциклист, а затем целая ватага людей, которые бежали к космонавту с криками: "Гагарин! Юрий Гагарин!".

- Как же так, только что передали, что вы над Африкой, - и вот уже у нас... - молвил, пожимая Гагарину руку, мотоциклист. И тут же рванул к кораблю: "посмотреть на какой штуке ты летал".

Приехал председатель райисполкома, оценил обстановку, возбужденно-радостно сказал:

- Поеду сообщать.

Вскоре подъехал майор Гасиев - неподалеку была часть ПВО.

По правде говоря, Гагарин не очень ясно представлял свое возвращение на Землю. Начал докладывать, как учили:

- Товарищ майор! Космонавт Советского Союза старший лейтенант Гагарин задание выполнил...

- Да ты уже майор! - засмеялся Гасиев.

Гагарин не понял. Гасиев объяснил, что по радио его называли майором. Произведен в майоры. Не успев вернуться! Просто не верилось.

Пока майор Гагарин общался с майором Гасиевым, местные мужики стырили из корабля неприкосновенный аварийный запас: рацию и лодку, надувающуюся из крошечного баллончика. Когда майоры укатили в сторону Энгельса, в деревню пришел хмурый капитан КГБ и без выражения сказал: "Если через полчаса не вернете НАЗ, посажу всю деревню". Но эти события уже никак не были связаны с Гагариным.

К вечеру этого бесконечно длинного дня его доставили в тогдашний Куйбышев, ныне Самару, куда прилетели все с Байконура. Закончили день праздничным ужином. Следующий посвятили обсуждению полета.

Четырнадцатого Гагарина встречала Москва.

Самолет Хрущева прибывал во "Внуково" в 12.30. Самолет Гагарина - в 13.00. На летном поле - небольшая трибуна и знаменитая ковровая дорожка.

Едва Гагарин ступил на ковровую дорожку, чтобы отрапортовать о выполнении задания партии и правительства, как у него развязался шнурок и петля забилась в ногах космонавта. Все, кто это видели - а мой отец видел, - замерли от ужаса. Было бы чудовищной несправедливостью, чтобы он упал, когда на него смотрит весь мир. Он не упал. В жестком ритме довоенного марша "сталинских соколов" ("Мы рождены, чтоб сказку сделать былью...") прошел до трибуны. Отрапортовав Хрущеву, расцеловался с ним, и тут начался сон...

Он увидел жену, детей - подумал: а почему они не в Гжатске? Я же их там оставил? Видел лица членов Политбюро, но для него эти лица с портретов, которые никогда не были реальными, так и остались нереальными, хотя Хрущев представлял их: "товарищ Брежнев", "Суслов", "Микоян"... Они тоже, казалось, сон...

А дальше, как в сказке про Алису, всё пошло только страньше и страньше, чудесатей и чудесатей. 26 апреля - первая загранпоездка в Чехословакию. И понеслось...

4.

От взлета до посадки он пробыл вне Земли 108 минут, совершив по околоземной орбите один виток вокруг планеты. И однако же он вернулся другим человеком на другую Землю.

Вдруг оказалось, что возвращение туда, обратно, в мир простых и близких ему трудовых людей, для него невозможно. Он стал драгоценностью. Космонавтом N 1. Для которого не осталось даже шанса еще раз отправиться в космос: а вдруг что? Кто же будет выполнять Миссию? Осуществлять, так сказать, представительские функции? Ведь программу ему задавали жесткую: сначала приходил запрос, куда он едет, с кем должен встретиться, какие города посетить... За семь лет до своей гибели он объехал около тридцати стран.

Его встречали главы правительств, особы королевских домов, профсоюзные лидеры, пионеры, скауты, революционеры, консерваторы, звезды спорта и кино, художники и, наконец, бесконечные журналисты... И вот здесь окончательно стало ясно, что когда-то выбор космонавта N 1 был сделан правильно. Потому что он воспринял свою Миссию, как что-то очень важное, а не как увеселительную прогулку по загранкам.

Тогда ведь это было серьезно: заграница. Англия, Франция, Куба, Дания, Египет, Цейлон, весь соцлагерь... У кого хочешь поехала бы крыша. А у него характер был выделан на диво крепко и добротно: везде он оставался самим собой. Мастером своей профессии. Сыном Земли. Посланцем космоса. Посланцем мира. Веселым. Добрым. Доброжелательным. Простым. Но крепким. Не братался с холуями. Не заискивал перед сильными. Не гнулся перед богатыми. Как любил людей труда - так и остался им верен. Сам работал как вол.

Вот ведь какая история: приземлился он, конечно, на другую планету, нежели та, которую знал до этого (мало ли космосов скрыто, как шар в шаре, тут, у нас, на Земле?). Да и роль ему была заготовлена непривычная. Новая обертка, так сказать. Но он сумел остаться собой. И если иметь в виду какой-то предположительный вывод из всего, что написано, то первый урок Гагарина заключается в верности себе. И еще: будучи на вершине славы, которая даже "Битлз", наверно, не снилась, он не предал неказистый, простой народ. 

Только! Не поймите меня неверно. Дед Гагарина Тимофей был сверловщиком на Путиловском заводе в Петрограде - и вот его он называет "кряжевый человек", явно любуясь им. "Неказистым" простой народ стал после десятилетий беспрерывной экспроприации: ленинской, сталинской, хрущевской, брежневской... И все равно - Гагарин свой народ не предал. А мы не просто предали - просрали. 

"Кто это мы?" - спросит, возможно, читатель. Ну, как-то все мы, понемногу. Им-то там, наверху, по фигу было, сколько подводных лодок, истребителей, боеголовок, танков, бомб и, кстати, космических кораблей вычтут из зарплаты этих неказистых, понимаешь, тружеников. Ну и мы, журналисты, не поднимали эту тему, благо и нельзя было. Совесть чиста. А я почувствовал, что нечиста, когда побывал на Новой Земле: там (даже не в зоне полигона) есть гигантские свалки - отвалы в несколько километров, где валяются почти целые военные тягачи, бэтээры, ракеты, пусковые установки - всего на миллионы, на миллиарды рублей. И вспомнил, на чьи деньги все это было сделано, а потом выброшено: простых, понимаешь, неказистых тружеников. И мне стало стыдно как интеллигентному человеку. Правда, боюсь, это совсем уже другая тема. Не о Гагарине.

5.

Сейчас много пишут о том, что космические исследования сворачиваются и какая это беда. Сворачиваются, да. Потому что всё, что можно было сделать на орбите, мы (в смысле - земляне) сделали. И больше тут, в околоземном пространстве, делать нечего. А проекты более масштабные ("лунный", "марсианский") - они требуют таких деньжищ, что даже США от них отказались. Вот у китайцев зудит полететь на Луну, чтобы доказать свой потенциал, - и пусть летят.

Ну, а то, что мы (земляне) сделали с начала космической эры, которую открыл Гагарин, нам этот материал еще осваивать и осваивать. Потому что мы до сих пор не можем понять простую вещь, столь красноречиво видимую с земной орбиты, - что мы все живем на одной небольшой планете, которой за минувшие сорок девять лет стала грозить реальная опасность. Все отчетливее видны на космических снимках в амазонских лесах места наступления пустынь в Африке и Азии, огромные горельники в нашей тайге и участки, начисто сведенные китайцами... Мы не научились жить в мире со своей планетой, в мире друг с другом, в мире с самими собой...

Человечество воистину превосходно себя охарактеризовало, отказавшись следовать Голливуду и превращать Солнечную систему в арену каких-нибудь "Звездных войн". Это очень, очень лестная для нас, землян, характеристика. А что до семян... Очень многое надо еще пропахивать в глубину, потому что зерна, брошенные на заре космической эры, - они не все еще взошли. И взойдут, может быть, нескоро: даже не в XXI веке. Потому что на XXI век людям, судя по всему, хватит и земных проблем. Ну, а Гагарин...

Поймите. Я не могу относиться к этому человеку беспристрастно, ибо обаяние его личности я ощущаю на себе с детства. Он просто подарил мне Праздник. И что же еще я могу к этому добавить?

Автор: Василий Голованов
Источник: Inauka.ru