Мир Политики

Евгений Питовранов – один из организаторов ложного закордона на территории Германии
Замначальника отдела во 2-м управлении МГБ (контрразведка) Семен Павловский
Заместитель министра, уполномоченный МГБ в Германии Николай Ковальчук

Спецоперации, обозначавшиеся аббревиатурой ЛЗ, – фирменное «блюдо» сталинской госбезопасности. «Совершенно секретно» впервые рассказывает об их подробностях, почерпнутых из засекреченных ранее документов.

Еще с 1920-х годов на западных рубежах СССР проводились специальные операции для выявления истинных намерений нарушителей границы и курьеров антисоветского подполья. Чекисты, переодетые в форму польских стражников, доставляли задержанных на ложные «пляцувки» – разведпункты, где беглецы, думая, что они уже в безопасности, признавались, кто они на самом деле, куда и зачем идут. Ложные заставы применялись и на Кавказе – для перехвата эмиссаров грузинских меньшевиков, армянских дашнаков, азербайджанских мусаватистов и басмачей в Туркестане. В 1940-х годах для выполнения сходных задач в Хабаровском крае был построен целый город Фуюань. А поражение Германии во Второй мировой войне дало советским спецслужбам возможность перенести ЛЗ – «ложные закордоны» – на территорию противника.
В июле 1947 года новый начальник
2-го главного управления МГБ Евгений Питовранов завизировал план по организации ЛЗ в Тюрингии – на стыке советской, английской и американской зон. Об объекте было подробно доложено в соответствующую инстанцию: «Обмундирование для личного состава английской заставы имеется в наличии. Для американской заставы будет также подготовлено соответствующее обмундирование. Офицерский состав будет укомплектован (4 человека) оперативными работниками, свободно владеющими английским языком и обладающими необходимыми качествами – оперативным опытом, выдержкой, умением ориентироваться в обстановке, рядовой состав – проверенными выдержанными сержантами и солдатами войск МГБ, изучавшими ранее английский язык. Для исполнения ролей советских пограничников подбираются проверенные сержанты и солдаты внутренних войск МГБ, обладающие необходимыми качествами. Они же обеспечивают охрану объекта во избежание случайного посещения его местными жителями. Личный состав ЛЗ в течение месяца до начала работы объекта пройдет специальную подготовку. От всех участвующих в операциях будут отобраны подписки о неразглашении…»
На рекогносцировку местности из Москвы в Берлин вылетел заместитель начальника отделения 2-А майор Егоров. Но ему не пришлось даже добираться на машине до Тюрингии: подходящее помещение было найдено в получасе езды от Берлинского аэродрома, правда, в противоположной стороне – к северу. Позже ЛЗ в Восточной Германии именовали в донесениях «поместьем Мюленбек», хотя на самом деле это был настоящий замок – Даммсмюле, «мельница Дамма».
Замок подходил для осуществления замысла во всех отношениях. Он располагался рядом с союзническими секторами оккупации Берлина и не пострадал от боевых действий. Со всех сторон его прикрывал буковый лес, по суше к нему с одной стороны вела единственная дорога, а с другой его территорию окружали озера. Но главным достоинством замка оказалось то, что в его глубоких подвалах были обнаружены одиночные тюремные камеры для содержания узников концлагеря Заксенхаузен, ухаживавших за цветниками и парком в бывшей резиденции рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера.

Наследники Гиммлера

Подвиг «разведчика»

Слуга Его Величества

Мельница без «зерна»

Чекистская «мельница» в Даммсмюле действовала до июля 1950 года. Обслуживал ее специальный штат из 37 оперативников. Через нее было пропущено 30 человек. Ведомственная статистика тех лет заверяла, что было разоблачено «агентов английской разведки – 6 чел., немецкой – 2, немецких пособников – 1, бывшей польской разведки – 2, националистов – 3, антисовесткого элемента – 6 чел. Все они арестованы и осуждены: на 25 лет ИТЛ – 7 чел., 15 лет – 3, 10 лет – 6, 8 лет – 3 человека, в отношении остальных 10 чел. компрометирующих материалов получено не было». Однако контрразведчики отчитывались только «инстанции», то есть Сталину и самим себе. Все обстоятельства, связанные с мероприятиями ЛЗ, тщательно скрывались от работников прокуратуры, а сами прокуроры без команды Кремля туда бы и не сунулись.
Когда десять лет спустя Хрущев такую команду дал, выяснилось, что в результате деятельности ЛЗ в Даммсмюле (была еще одна «застава» поменьше, в самом Берлине) ни одного шпиона выловлено не было! Мы и сегодня располагаем далеко не полным списком жертв этой «мельницы» и лишь скупыми документальными свидетельствами.
Вот, например, отрывок из показаний Ф.М.Скадарва, шахтера, репатрианта: «Английский офицер: Мы тебя заставим говорить. Ответ: Я в ваших руках, вы можете убить меня, но я правду говорю. Последовал удар в шею и два раза в бок, я упал со стула, раздался крик: Поднимайся! Говори правду! Ответ: Я вам говорил и говорю, что никто меня сюда не присылал. Меня отправили в карцер, но не прошло и двадцати минут, как меня снова привели на допрос. Там вместе с английским офицером был американский. Офицер: Ты будешь говорить? Я повторил, что говорю правду, тогда сержант сзади ударил в шею, а офицер в грудь, я упал и получил еще несколько ударов…»
Никаких компрометирующих материалов на рабочего-шахтера чекисты не добыли, а «разрабатывали» его только потому, что до 1946 года он жил за границей – в Польше, Франции и Англии.
Из показаний некоего С.А.Артемова: «В камеру вошел пьяный майор. Что он спросил – я не понял. Он приказал, чтобы в камеру вошел сержант и закрыл дверь. Они сразу начали меня бить. Потом меня поставили к стене. Майор подошел и спросил: Ты шпион? Я ответил – нет! Он взял меня за волосы и ударил об стенку».
Артемов не выдал «англичанам» полученное от органов МГБ задание и твердо придерживался приданной ему легенды о том, что бежал на Запад из-за недовольства условиями жизни в СССР. Несмотря на это, он был арестован по «возвращении» и осужден на 15 лет.
И все же контроль за органами госбезопасности в СССР осуществлялся и тогда – пусть партийный, конъюнктурный, запоздалый и негласный. Питовранов угодил в тюрьму еще при жизни Сталина, но ему удалось выкрутиться. В 1959 году его судьба также висела на волоске, но вдруг повеяли иные ветры, и послушной вертикали власти была дана из Кремля команда «не предпринимать против Питовранова никаких действий». (О других деяниях Е.П.Питовранова и его судьбе см. «Совершенно секретно» №4 за 2008 г. – Ред.).
Ковальчук после Германии успел поработать на других высоких должностях, однако возмездие настигло его в 1954 году, когда по постановлению Совета Министров СССР он был лишен звания «как дискредитировавший себя за время работы в органах госбезопасности и недостойный в связи с этим высокого звания генерала».
Карьера и жизнь непосредственного хозяина «мельницы» Павловского завершились плохо. Начинал он в конце 20-х годов в Ямполь-Волынском 21-м погранотряде, где получил первые навыки организации ЛЗ. В годы Большого террора особенность его работы в Управлении НКВД по Кировской области заключалась в массовых арестах, допросах с применением пыток и фальсификации протоколов. Совершенные им только за два года преступления впоследствии были подтверждены показаниями шестидесяти свидетелей и пятью определениями военного трибунала о привлечении к уголовной ответственности. Но тогда его не остановили, и оперативный талант Павловского расцвел в годы войны на «ложном закордоне» Хабаровского УНКВД, откуда его как ценного специалиста перебросили на ЛЗ в Даммсмюле. В Лубянскую тюрьму он попал в 1951 году вслед за своим шефом – министром Абакумовым. Во время следствия его психика не выдержала методов, которые он сам безжалостно применял к своим жертвам. 17 сентября 1952 года решением Особого совещания при МГБ СССР Павловский был отправлен в Казанскую психиатрическую больницу МВД на принудительное лечение.
В Даммсмюле к тому времени все улики были уничтожены, каменные узилища-зинданы сломаны, и замок передали службе безопасности ГДР. Последним владельцем «поместья Мюленбек» до падения Берлинской стены был руководитель «штази» Эрих Мильке, устроивший из него гостевой дом. До середины 90-х годов замок пребывал в хорошем состоянии и даже послужил сценой для съемок популярного телесериала «Дом на озере» (башня эффектно отражалась в зеркале воды). По территории некогда секретного объекта бродили экскурсанты, здесь проводились бракосочетания, действовал ресторан. Никто из посетителей не знал о его недавнем мрачном прошлом.
Многочисленные проекты превращения замка то в арену международных фестивалей, то в фешенебельную гостиницу не увенчались успехом. В нем не прижилась ни реабилитационная клиника, ни образовательный центр. Наследники Харта, получившие в 1997 году Даммсмюле обратно в собственность, благоразумно сбыли его с рук.
Издалека следы упадка и разрушений незаметны. Окрестные пейзажи завораживают, как кадры фильма «Сталкер». Но вблизи здание представляет собой мертвую декорацию. Частично окна задраены металлическими щитами, через зияющие проемы в темную пустоту замка стремятся тысячи летучих мышей. «Длинноухие ночницы», «очковые плосконосые», «большие парусники» и даже редкие кровососущие из Южной Америки – вполне подходящие для него обитатели.

На сопках Маньчжурии

 
Берлин-Москва

Фото из архива автора