Мир Политики

Как поссорились Дмитрий Анатольевич и Владимир Владимирови

Пытаясь сгладить не слишком политкорректный ответ, ведущая быстро проговорила что-то вроде: «Ну, Буш начал, Обама – закончит» – и поспешно перешла к собственно викторине.

Высокие отношения

То, что это прошло в эфир, в принципе, свидетельствует: тотального контроля на телевидении все-таки добиться не удалось. Во всяком случае, на негосударственных каналах. Что отрадно. Нетрудно, однако, представить, какие чувства незамысловатый диалог вызвал у кремлевских пропагандистов: столько было сделано, чтобы показать американцам «кузькину мать», разоблачить проклятого супостата в глазах сограждан – и на тебе, какой-то школяр все перечеркнул.

Но если вдуматься: так ли уж дико надеяться на заокеанского дядю, если собственные власти, пока страна неотвратимо погружалась в кризис, а граждане начинали все более явственно ощущать его на себе, самозабвенно выясняли отношения между собой, по большому счету эти ощущения игнорируя.

Вы слышали: говорят, они помирились... А наш-то как вашего вчера сделал... Нет, это вашего подловили. И так далее, и тому подобное. Это не сценка между торговками на рынке. Это – высокие отношения между респектабельными джентльменами из президентского и премьерского окружения.

О том, как скоро даст трещину крепкая мужская дружба между президентом и премьером, год назад рассуждала главным образом оппозиция. В феврале-марте 2009-го гадания о том, когда прыгать с тонущего в волнах кризиса путинского корабля и грести к более уверенно дрейфующему по течению фрегату Медведева, стали уделом типичных представителей властных элит. Спорили, сколько раз и при каких обстоятельствах один намекнул другому, что тот не прав. Сколько раз встречались лично. С секундомером в руках считали, сколько минут народ мог лицезреть в теленовостях главу государства, и сколько – национального лидера. Для тех, кто успел забыть, напоминаю – это два разных человека. Один в Кремле, другой в Белом доме.

Взрослые умники так увлеклись этой арифметикой, что, на мой взгляд, упустили очевидное: корабль премьера более оснащен, так сказать, материально. Достаточно вспомнить, что именно к нему весь декабрь тянулись ходоки – большие и малые олигархи, банкиры и просто хорошие люди из Питера: просили взаимовыгодно порадеть. Кстати, тут-то и стало ясно то, о чем мы и раньше догадывались: лучшие люди и их компании, которых общественности представляли благодетелями нации, назанимали больше всех, и именно им понадобилась государева помощь, чтобы расплатиться с кредиторами. Тем, кто может быть полезен, матпомощь из госрезерва была выделена. Бесполезных отпустили с пустыми руками. С глаз долой, из Форбса вон.

Конечно, наивно представлять, что президент и национальный лидер бесконечно будут делить власть. Но вопрос, чья лодка придет первой, совсем не так прост и, думаю, еще долго будет будоражить умы особо впечатлительных чиновников. А тем, кто не понял, премьер недавно напомнил о своих нетривиальных методах общения с бизнесом. Во время одного из совещаний, где речь зашла о заказах Минобороны на высокотехнологичную продукцию, он так осадил главу «Евраз Групп» Александра Абрамова, что тот долго не мог опомниться: «Считайте, что я под столом сижу, когда вы ведете переговоры по ценам! Вы же не по рыночным правилам себя ведете. От вас люди с прямым указанием выходят: цены не снижать», – возмутился всевидящий Путин.

Другой пример развития особых отношений во властной двойке – события вокруг запутавшихся в долгах компаний алюминиевого короля Олега Дерипаски, обладателя контрольного пакета акций «Русала», второго в мире по величине производителя алюминия. Он-то как раз оказался между двух огней. Теперь все гадают, каким именно образом его лишат королевства. Будет ли это реорганизация без его участия (то есть путем перехода акций государству), на чем настаивает «силовое окружение» Путина, или с учетом его интересов, что представляется для Дмитрия Медведева и первого вице-премьера Игоря Шувалова более рациональным экономически. Исход противостояния станет показателем, в какую сторону развивается реальное, а не надуманное соперничество между кланами президента и премьера.

«Протестное мясо»

Кризис обнажил самые неприглядные черты нынешней политической системы. И прежде всего, ее самодостаточность. Нашей власти, в общем-то, народ, скорее, мешает. Есть более важные вещи. К примеру, как разделить оставшиеся деньги и денежные потоки: по закону, по справедливости или как всегда?

Что до народных избранников, то их вообще поразила эпидемия пофигизма. В тяжелые кризисные времена депутаты в прямом смысле горят на работе – так что даже следов их в Думе не остается: достаточно взглянуть на телеэкран, когда идут репортажи с заседаний Госдумы. Практика неявки на заседания приобрела такие масштабы, что телевизионщики, дабы не показывать пустой зал, начали использовать в репортажах из Думы архивную съемку. Бывают дни, когда количество присутствующих не дотягивает до десятка. И эта десятка мечется по рядам, нажимая на кнопки для голосования за своих коллег. Собственно – в основном там единороссы. Так что могли бы предусмотреть общую кнопку. Одну на всех.

Казалось бы, в марте власть слегка призадумалась о том, какое впечатление производит на сограждан. Министру финансов дали указания донести до общественности, как предполагалось, популистские шаги руководства – предложение сократить зарплаты топ-менеджерам госкорпораций. На фоне растущей семимильными шагами безработицы – на днях президент озвучил цифру в 6 миллионов, хотя пару недель назад говорили о двух – озвученное получило обратный эффект.

Потому что наряду с предложением о сокращении всплыли нынешние размеры зарплат, которые скорее можно назвать не зарплатами, а дарплатами. Заместители президента «Олимпстроя», как раскопали коллеги из «Ведомостей», получают от 500 тысяч до 800 тысяч рублей в месяц. Начальники департаментов – 150 тысяч рублей. Во многих корпорациях менеджерам полагаются надбавки – 20 процентов оклада за ненормированный рабочий день, 10 процентов за секретность, ежеквартальные и ежемесячные премии – до 50 процентов оклада. Самыми высокооплачиваемыми слывут руководители «Ростехнологий» и «Олимпстроя» – до миллиона ежемесячно.

Но еще больше попытки поправить имидж власти в глазах сограждан пострадали от усилий известного политтехнолога, в чью задачу, казалось бы, входит его улучшение. Он прямо-таки с большевистской прямотой продемонстрировал людям, как власть к ним относится на самом деле. Исходя из его разъяснений: народ сам по себе возмутиться и протестовать не способен. Он, народ, то есть мы с вами – «протестное мясо», которое местные, региональные или федеральные верхи по своему усмотрению могут использовать в разборках друг с другом. Такое вот гражданское общество: нашпиговали автобусы мясом и повезли митинговать. А вот пример гражданского бунта на местах – январские волнения на Дальнем Востоке, когда на улицы вышли тысячи людей, протестующих против повышения пошлин на иномарки. Команды, по словам политтехнолога, исходили из местного аппарата – потому, мол, и вышли. ОМОН, правда, доставили самолетами из Москвы, что политтехнологу не понравилось – могли бы и собственными силами обойтись.

И еще в том же интервью прозвучали слова: «Невежественное, жестокое общество». Это тоже о нас. Не повезло бедной российской власти с народом.

Неудивительно, что согласно последним данным ВЦИОМ, половина опрошенных им россиян затруднилась ответить, какие ценности отстаивает президент. Хотя недоверие к Медведеву высказали всего 16 процентов опрошенных, что лишь на 3 процента больше, чем в докризисное время, а доверяют главе государства 73 процента россиян. Однако лишь 13 процентов уверены, что он «заботится о народе».

В нашей стране у народа с властью во все времена – и в лихие советские, и в относительно демократические, – всегда были особые отношения. А их барометром, так уж устроены наши люди, всегда оставался народный юмор.

Недавно, гуляя по Интернету, наткнулась на замечательный его образчик.

В телевизоре появляется слегка побледневший министр финансов: «Финансовый кризис нас не затронет, я вам точно говорю. Рубль упал, конечно, но уже встает с колен».

Население усмехнулось и отправилось менять последние рубли на доллары и в магазин – закупать соль, спички и сахар.

На следующий день в телевизоре – министр экономики: «У нас большие запасы хлеба и товаров первой необходимости. Даже если во всем мире это все закончится, у нас все будет!»

Население побежало закупать муку и крупы.

Министр сельского хозяйства излучает оптимизм: «Невиданный урожай, закрома трещат, весь мир накормим!»

– Ух ты, – ужаснулось население и рвануло за керосином, дровами и углем.

Сияющий министр обороны: «Современная армия на контрактной основе. Самолет-невидимка, ПРО всей страны, ракеты, которые могут дважды облететь землю и по дороге уничтожить врага».

– Вот даже как? – и население немедленно взялось копать землянки.

На экране – президент: «Денег тьма. Резервы ломятся. Все могут вступить в партию олигархов. Карибы становятся ближе. Южная Америка просится в состав нас на правах совхоза».

 – Да что же вы такое говорите все! – взмолилось население и на всякий случай переоделось во все чистое…